Принц Уэльский

Москва поначалу ошеломила его. Громадные здания, человеческие моря улиц, гигантские проезды, ревущее метро, фирмы, банки, игрушечки церквей, растущие под боком у небоскребов, как грибы у лесного пня... В людях этого города странно сочеталась самая дикая, самая дурацкая спесь с неистребимой, хотя и постоянно выпалываемой кем-то приветливостью к приезжим. Поняв, почему москвичи такие, он их сначала запрезирал, а затем принял и вскоре уже не представлял себя без всего этого. Здесь было куда труднее работать, хотя заработать было легче.

- Как это? - не понял я.

- А вот так,- усмехнулся Петенька.- Тут всё на взятках. И эти взятки надо платить из своего кармана. Иначе никто не даст шелохнуться. Ведь официально мухи Тренча нет!

- Это как? - не понял я.

- А очень просто,- усмехнулся Петенька.- Для всего мира есть, а для нас нет! Она ведь мутант.

- Но как же так? - сказал я.- Ее можно признать обычным сувенирным насекомым. Тем более что она не фонит.

- Тот, кто это сделает, возьмет на себя ответственность, что вредных последствий не будет,- отчеканил Петенька.- А если они будут? Да еще у самых состоятельных лиц города и государства? Вы что, смеетесь?

- Это они вам так говорят?

- Ага,- сказал он нормальным голосом и улыбнулся.- Нет, ну правда: вы когда-нибудь на ком-нибудь видели мою мухоту по телеку? На официальном приеме? В интервью? Бабьюh-то наплевать, но есть еще мужья...

- А у кого нет мужей? - засмеялся я.

- А у кого нет, те сами вроде мужика! Вот и одалживаю без конца то сотню баксов, то две...

- Но у вас же есть эта самая... "крыша"?

- Да. Есть. Но "крыша" не для этого. Она - для незаконных наездов. Спокойной ночи!

Ночь и следующие дни прошли спокойно. Мухи сидели смирно, а я, что называется, вошел в колею. Утром, выпив кофе и поболтав с Петенькой, я выскальзывал по лестнице черного хода на первый этаж, а оттуда через малозаметную дверь - в смердящий проулок, где никакое местное писательство не могло попасться мне навстречу. Вечерами возвращался, варил лапшу, играл с будущим - если не теперешним - миллионером в карты или шашки, смотрел всё с тем же лицом программу "Время" по его портативному телевизору и беседовал "о делах наших скорбных", как выражается артист Джигарханян в культовом сериале. Увы, я даже не очень усердно искал себе новое жилье, хотя понимал, что это свинство по отношению к дяде.

Иногда я видел, как Петенька пишет письма домой, а раза два мне показалось, что стихи. Но он об этом не говорил, я не спрашивал. Вообще он, видимо, имел какое-то отношение к нашей братии - не случайно же свил себе гнездо именно здесь? У нас с ним оказался ряд общих знакомых, словом, я временами даже забывал, кто он. И почти никогда я не видел, чтобы кто-то ему звонил по сотовому (сам он звонил без конца) или приходил. Но однажды, войдя к нему, я увидел у него женщину лет сорока пяти, хорошо одетую, со смуглым хитрым лицом и тяжелыми золотыми серьгами в ушах...

- Моя помощница Дилором,- представил ее Петенька.- Или, по-домашнему, Дрель.

Дама довольно улыбнулась. Судя по всему, она гордилась своим прозвищем. Я же несколько удивился: чтобы вежливый Петенька в глаза так грубо кого-то звал? И даже сказал ему об том, когда дама, покачивая серьгами, удалилась.

- Да она сама так придумала! - засмеялся Петенька.- Она... всё может! Покажите ей любую, самую закрытую фирму, любой, самый жуткий банк с чеченскими капиталами, где пропуск может выписать разве что директор за час до ареста,- и она завтра же будет пить чай с начальником охраны, а послезавтра там появлюсь я. А какое у нее чутье! Верите ли, с ней идешь по городу и видишь где-то вдалеке - еле из-за угла выступает - шикарный какой-нибудь домик в мраморе, где кофе подают исключительно с лимоном. И только тронь ее за локоть, она этак оглядится...- Петенька оловянно повел глаза

ми,- и молча пойдет в нужном направлении. А ты стоишь на углу, смотришь, как она приближается... к этому дому и входит в вестибюль так, словно она тут генеральный директор, а они все - ее шестерки... Нет, это надо видеть, а не меня слушать!

- Отчего же? Вы прекрасно рассказываете. Считайте, что я увидел.

И послезавтра там появитесь вы.

- Да! - с вызовом сказал он.

- Что же будет потом?

- Потом? Хотите знать? - Петенька гордо подмигнул.- Работа небольшого учреждения будет парализована в считанные секунды. Большого - в течение получаса. Огромные концерны мне, правда, не остановить, но всё то женское, что сидит за компьютером в радиусе трехсот метров, будет думать только обо мне и не сможет качественно работать. Точнее, не обо мне,- поправился он со вздохом.- Оно будет думать, как светится на черном бархате муха Тренча, раздражаемая слабым током... Знаете, иногда меня больше радует мысль о причиненных мной убытках, чем о заработке!

- Ненавидите тех, кто богаче вас?