Принц в фартуке

Во-вторых, я очень хочу передать привет начальнику. Я не забыла, как он выпроводил меня в отпуск. Почему бы ему не сменить должность? Пусть пересядет в кресло, занимая которое, ему не придется идти на сделку с совестью.

Помощник провожает меня до спальни, кланяется и уходит исполнять приказы. Я перевожу взгляд на горничных и отправляю младшую накрыть мне чаю, обязательно со сладостями – я обещала чертенку.

Старшая горничная делает шаг вперед и предлагает забрать дремлющую Лизи, но я отрицательно качаю головой и сама отношу малышку в кровать, опускаю на подушку, накрываю одеялом. Поцеловать в лоб? Девочка спит, так что не почувствует, а у меня пока не получается воспринимать ее дочерью, в мыслях она для меня просто девочка, одна из сотен и сотен сирот.

– Мама? – она приоткрывает глаза и своими маленькими пальчиками цепко хватает меня за указательный палец. – Ты правда моя мама?

Вот что ей сказать? Она ведь не глупая.

– Лизи...

– Он, – она всхлипывает, в глазах озера непролитых слез, – он не папа, да? Я так хотела, чтобы мама и папа меня забрали.

По-хорошему надо выяснить, что случилось с ее настоящими родителями, как она попала в сиротский приют.

– Лизи, ты их помнишь?

– Не знаю.

– Хм?

– Я помню, что у мамы были светлые волосы, и она колыбельные, а потом папа сказал, что она уснула и спать будет долго-долго, под землей, – Лизи хмурится, неосознанно тянет мой палец к себе. – Потом папа сказал, что я поживу с другими детьми. Он обещал забрать!

Причины могут быть самые разные. Начиная с того, что мать могла чем-то болеть, и отец знал, что тоже заразился и долго не протянет. Поднять документы не трудно, скорее всего, причина отказа будет указана, как и имена родителей. Дальше я смогу узнать, жив ли отец девочки, собрать на него досье. В лоб задавать вопросы, когда отказ подписан и принят, незаконно.

– Я узнаю, хорошо?

– Я думала, он пришел.

– Значит, папа пришел, – я провожу по ее волосам. – А я стану твоей второй мамой. Второй ведь можно.

– Да.

– Спи.

На подушку спрыгивает черт, обнимает девочку, и она тянется к нему, больше не удерживает меня за палец. Вовремя. Снаружи раздается шум.

Помощника я отослала, пост гвардейцев от дверей покоев убрали, я ведь рассчитывала если не помогать Керту, то быть рядом, на подхвате, а вместо этого нянчу девочку. В дверь раздается тихий дробный стук.

– Да? – откликаюсь я.

Дверь приоткрывается, на пороге младшая горничная. Бросив взгляд на спящую Лизи, она шепотом, чтобы не разбудить, докладывает:

– Леди Майс, в гостиной вас ожидает глава рода Миашар.

Кто позволил ему врываться в королевские покои? Мало Керт проигнорировал требование аудиенции? Я бы тоже проигнорировала визит, я слишком далеко зашла, чтобы отступать. Раз я на стороне Керта, я должна придерживаться его линии. Однако именно сейчас мне придется выйти – я совсем не уверена, что лорд Миашар не вломится в спальню. Дома ничего подобного не происходило, этикет соблюдался строго, но дома мне бы и в голову не пришло перечить. Перечить в мелочах, я имею в виду. По-крупному я как раз оказалась той еще мятежницей. Нельзя допустить, чтобы лорд ворвался и напугал Лизи.

– Рассчитываю не тебя, – говорю я черту.

– Ум.

Я расправляю складки плаща и выхожу. В желудок будто ком снега проваливается. Я стараюсь не позволить эмоциям отразиться на лице, напоминаю себе, что я обязана справиться, и как претендентка на титул принцессы, и просто ради себя.

Глава рода... Маги живут дольше людей без дара, а уж богатейший аристократ-маг может рассчитывать не только на свою силу, но и на заботу лучших целителей, на лучшие эликсиры. Дедушка выглядит на крепкие шестьдесят, хотя на самом деле ему гораздо больше. Возраст выдает седина, но ему она скорее идет. В свете старший лорд Миашар придерживается образа мягкого старичка-добрячка, но дома он старый матерый волк.

Я выхожу, но он продолжает сидеть, закинув ногу на ногу. Вот вроде бы я стою, то есть возвышаюсь над ним, но этого совершенно не ощущается.

– Лорд, чем обязана вашему внезапному визиту?

Я останавливаюсь за диваном и опираюсь на спинку.

– Леди Аврора, вы стали моим величайшим разочарованием за последние тридцать лет.

А что было тридцать лет назад? Мой вопрос он игнорирует.

– Не могу сказать, что меня это хоть сколько-нибудь интересует.

Лорд продолжает игнорировать:

– Я видел в вас задатки, леди, полагал, что однажды, когда я отойду от дел, именно вы возглавите род.

Правда? Легче поверить, что лорд лжет, но даже если он не врет. Мне чувствовать себя польщенной или виноватой? Вины я точно не испытываю. Скорее, досаду и раздражение, но и признательность тоже. Мое образование и воспитание заслуга семьи, будь я обычной простолюдинкой, я бы не привлекла Керта.

– Неужели в доме Миашар настолько все плохо, что вы решили предаться меланхолии в моем скромном обществе, лорд?

Есть реакция!

– Отнюдь, леди. Я посетил вас по двум причинам. Во-первых, вы нарушили запрет и появились при дворе. Во-вторых, вы осмелились избавиться от печати. Быть рядовым инспектором никому не нужной Опеки – это ваш потолок, леди.