Принц в стране чудес. Франко Корелли

В какой-то момент на тенора посыпались неприятности. На одном из семи спектаклей «Кармен» Корелли из-за неосторожности какой-то статистки получил серьезную травму грудной клетки, что подействовало на него крайне удручающе. Это был своеобразный сигнальный звонок. Но несмотря на отвратительное самочувствие, Корелли все же решил выполнить свои обязательства и спеть два спектакля «Турандот», «чтобы не разочаровывать замечательную публику «Арены», которая так этого ждет», — как было официально объявлено по динамикам перед спектаклем. Даница Мастилович и Хана Янку стали последними исполнительницами принцессы, с которыми выступил Франко. Как пишет Марина Боаньо, прослушав запись этого спектакля, «всякий, кто знает, какие физические усилия требуются оперному певцу (или тот, кто знает, насколько сложно даже просто говорить и двигаться с болящими ребрами!), будет поражен, услышав запись того вечера, потому что, несмотря на далекое от совершенства физическое состояние, Корелли пел как всегда, не делая никаких «скидок» и даже не отказавшись от до во фразе «Ti voglio ardente d'amor», которое, по мнению Лаури-Вольпи, при недомогании тенор мог бы купировать». В несколько лучшем физическом состоянии он спел еще один спектакль на следующей неделе, причем абсолютно безвозмездно, поддержав инициативу некоторых коллег, выступавших против повышения цен на билеты. Сезон на сцене «Арены» завершился для Корелли, несмотря на неожиданный инцидент, огромным успехом не только у публики, но и у критиков, которые очень доброжелательно оценили его исполнении партии Дона Хозе. Паоло Изотта говорил о «благородной и дерзкой мужественности певца» и о «завораживающем ярком теноровом блеске». Луиджи Росси назвал романс с цветком «тонким и изысканным», а также упомянул о «горячем исполнении» последних актов. Сходные оценки были высказаны Родольфо Челлетти и Лоренцо Арругой. Во время пребывания в Италии воодушевленный радушным приемом Корелли обсуждал также возможность своего возвращения в «Ла Скала» следующей весной, в результате чего прессой был пущен слух о якобы уже подписанном на сей счет контракте.

Осенью Корелли возвратился в «Метрополитен», где он должен был выступить в партии Поллиона с Монтсеррат Кабалье. Уже были распечатаны проспекты спектакля, журнал «Opera News» посвятил этому событию целую статью, где поместил фотографии обоих певцов. После замечательной, по воспоминаниям очевидцев, генеральной репетиции произошло нечто, уже не казавшееся странным администрации театра, привыкшей к непредсказуемости тенора: Корелли отказался от выступления. Поначалу никто не обратил на это событие особого внимания — уж что-что, а подобное случалось не раз. Но дальнейшее стало вызывать тревогу: Франко отказался и от целого ряда последующих спектаклей. Нервы тенора сдали. «Мне не то что уже не хватает голоса — во мне больше не существует того спокойствия и той силы, которые позволяют выдерживать напряжение спектакля», — признавался Корелли, отвечая на недоуменные вопросы журналистов, почему он отменяет одно выступление за другим. «Возможно, я слишком серьезно воспринимал свою карьеру, я вложил в нее слишком много», — скажет певец позже. А тогда, в конце 1975 года, он просто почувствовал необходимость передышки и острую необходимость в постижении других, простых сторон жизни, ради чего ему пришлось на время, как поначалу казалось, приостановить выступления. Для него это решение тогда означало попытку восстановить то, что он в значительной мере потерял, когда выбрал путь вокалиста: свободу, которой может пользоваться любой человек, если только он не становится профессиональным певцом. Для Корелли было очень непривычно и весьма заманчиво жить как все, в нормальном режиме, никуда не торопиться, не переживать по поводу того, звучит ли голос, гулять даже в плохую погоду, не шарахаться от сквозняков, не кутать даже в жару горло шарфом. При этом необходимо совершенно однозначно заявить, что этот перерыв был вызван исключительно психологическими причинами: в отношении голоса Корелли находился еще в прекрасной форме, которая позволила бы ему, пожелай он этого, выступать непрерывно еще очень многие годы.