Принц восточного ветра

На какое-то время преследователи потеряли беглянку из вида. Этого хватило, чтобы достигнуть обрывистого края острова, за которым простиралась синяя бездна, затянутая туманной дымкой.

Там, далеко внизу, гремели исполинские грозы. Оглушительные раскаты грома грохотали, как залпы тысячи пушек. Вспышки ослепительных молний прорезали свинцовую толщу туч. Ураганные ветры носились, словно вырвавшись из мешка всемогущего божества. Но вся эта чудовищная свистопляска бушевала далеко под дном острова. Сам же остров плыл на недосягаемой высоте, спокойный и невозмутимый, как облачко, которому ни до кого нет дела.

Обрывистый склон уводил вниз, прямо в бездну. Стоило Тае взглянуть туда – и сердце похолодело. Игруны с детства испытывают суеверный ужас перед бесконечным простором, ревущим у них под ногами. Заглянуть в него – значит посмотреть в лицо своим страхам, а на это решится не каждый. Но Тая набралась смелости и направила Шептуна прямо вниз, хотя и старалась держаться поближе к яшмовым скалам, образующим крутые откосы.

На одном из откосов образовался узкий уступ – достаточный, чтобы ветер нанес сюда немного земли, из которой выросли кривые горные сосны. Шершень сам нашел удобную площадку для приземления. На вертикальных склонах летун держался с удивительной ловкостью, так что хозяйка за него не переживала. Но вот в своих силах она была далеко не уверена – даже имея за спиной две пары крыльев, не так-то просто порхать вверх-вниз вдоль отвесных скал, на которых и уцепиться не за что. Хорошо, что до нижнего края обрыва оставалось еще далеко – соваться на самое дно ни одному игруну и на ум не пришло бы.

Пытаясь унять дрожь, Тая спустилась с седла и прижалась спиной к неровной скале. До кромки уступа оставалась всего пара шагов, и беглянка для верности обхватила руками сосну, торчащую из расщелины.

Скалистая стена летучего острова уходила вверх на добрых двести метров. Эта высота казалась маленькой Тае неодолимой, но еще больше ее голова закружилась, когда она посмотрела вниз – туда, где склон острова обрывался, и начиналась бескрайняя бездна, заполненная грозовыми тучами.

Ее сердце стучало гулко, как колокол. В довершение всех бед, над кромкой обрыва показались шершни стражников во главе с цензурионом Шипилио. Вооруженные вояки не рисковали спускаться – тяжелые доспехи тянули их вниз, так что на обратный подъем у их летунов могло не хватить сил. Однако их храбрости все же хватало на то, чтобы вылететь за черту берега и сделать круг над обрывом, высматривая беглянку. Не разглядев ее среди горных уступов, стражники рассердились и принялись сталкивать с берега камни, вызывая обвал. Рой булыжников всех форм и размеров покатился вниз и градом обрушился на террасу, приютившую Таю.

Шептун возмущенно зашевелил крыльями и загудел. Один из булыжников стукнул по седлу, прикрепленному к его спинке – покрытое кожей дерево смягчило удар, однако грохот раздался такой, как будто ударили в барабан. Шершень прижался к стене и пополз по ее склону, ловко цепляясь лапами за выступы. Тая прикрыла руками голову и попыталась спрятаться под сосной, однако чахлое деревце едва держалось, и его хвойные лапы не могли остановить каменную лавину.

Шершень тем временем обнаружил в скале щель, куда можно было пролезть, и немедленно этим воспользовался. Тая заметила, что снаружи осталось торчать лишь его полосатое брюшко с острым кончиком жала, и потянулась за ним. Через минуту она втиснулась в узкий проход, за которым начиналась глубокая и темная пещера.

Как назло, в голове мигом вспыхнула самая неподходящая мысль: Тае вспомнилась, что ее гувернантка, мадам Каппадокия, рассказывала, будто в глубине острова живут каменные чудища, что не ведают жалости и растирают в крошку любого, кто встретится им на пути. Как некстати пришло это воспоминание! Юная игрунья уже натерпелась переживаний. Однако шершень не ведал сомнений и пробирался в глубину неровного лаза, спотыкаясь о камни, и время от времени цепляясь за стены, а то и зависая под потолком.

Тая пару раз оглянулась назад – на свет, пробивающийся через вход. Чем заняты сейчас стражники? Может, они сели в засаду и ждут, когда она выберется на берег? Или они ползут вниз по склону, чтобы схватить ее? В любом случае, возвращаться опасно. Беглянка набралась смелости и похлопала Шептуна по брюшку, подгоняя вперед.

Последние проблески света исчезли у нее за спиной, и настала кромешная тьма. Подземные коридоры ветвились, как высохшие жилы окаменевшего исполина. Тая то попадала в просторные залы, до сводов которых невозможно было не только дотянуться, но и докричаться, то рвала плащ и царапала руки в тесных галереях, где на каждом шагу поджидали острые известняковые сосульки, торчащие и сверху, и снизу. Чтобы обойти их, Шептуну приходилось ползти по стене. Иногда Тае хотелось взлететь, чтобы не стукаться о сосульки, но она опасалась ободрать крылья о стены, невидимые в темноте.