Пока я бесцельно шлялся по дворцу, натыкаясь то на наших придворных особ, то на удивленных грандиозностью замка гостей, прошло много времени. Только когда на донжоне отбили одиннадцать ударов большого колокола, а его гул подхватили звонари, мелодично указавшие, что до полудня осталось всего одна терция — четверть колокола — я встрепенулся, поднялся по одной из боковых лестниц наверх, и предстал перед караулом, охранявшим проход в личные покои короля. И, о, ужас, возглавлял караул мой собственный десятник, месьор Равальд. Тут же скучали два весьма широкоплечих молодых человека, на физиономиях которых лежал отчетливый отпечаток родного ведомства — Латераны, тайной службы.
— Так-так… И куда настойчиво стремится досточтимый барон Юсдаль? — осведомился децион, восседавший за небольшим столиком на гнутых ножках. — Почему в гражданской одежде? Барон, неужели положение о гвардейской службы тебя не касаются? Любой Черный Дракон обязан, находясь в пределах замка, носить предписанную форму одежды гвардии… Объяснения последуют?
Едва я раскрыл рот, чтобы гордо заявить Равальду о личном приказе короля, как из-за угла появился Гай, тоже отнюдь не блиставший черным с серебром мундиром гвардии. Одежда еще скромнее моей (хотя сам Гай, как провинциал, полагает оную едва ли не парадной).
— Ага, вот и месьор Гай Аттинский… — с нехорошим смешком процедил Равальд, заставив Гая, вечно смущающегося в присутствии начальства, вытянуться, как на плацу. Видимо, дециона не предупредили, что его подчиненные приглашены к государю. — Подойдите оба!
Спасение, как всегда, пришло неожиданно — двери покоев открылись и оттуда выглянул сам канцлер — герцог Пуантенский Просперо.
— Юсдаль? — взгляд его светлости сразу упал на меня. — Ротан, отчего задерживаешься? Все давно в сборе. Сам пришел проверить…
Десятника как пружиной подбросило с кресла, а простые гвардейцы гранитно застыли.
— О, ваша светлость, я не предполагал… — заикнулся Равальд, однако нарвался на укоризненно-безмятежный взгляд седого канцлера и мигом скис.
— Пропустить обоих, — распорядился Просперо. — Ротан, отчего стоишь? Бери в охапку своего приятеля и пойдем. Король ждет.
Меня и Гая десятник проводил понимающим взглядом. Если эти двое приглашены, значит, король к ним благоволит. Наверняка впредь Равальд будет более осторожен. По крайней мере в отношении нас двоих.
Расположение комнат и коридоров, двадцать семь лет назад выбранных Конаном в качестве изолированного от остального дворца жилища короля мне знакомо лучше, чем отцовская библиотека. Я тут бывал ежевечерне. Повернуть налево — очутишься в спальне короля и гимнасической зале, потом будет дверь в кабинет. Пойдешь прямо — окажешься возле нескольких гостиных комнат и малого кабинета, где хранился личный архив монарха и часть его оружейной коллекции.
Мы пошли прямо, к небольшому, очень уютному зальчику, именовавшемуся Белой гостиной — мрамор, мебель обита шелком всех расцветок жемчуга, приятное освещение, причем не свечное, а идущее от проложенных через перекрытия верхних этажей световых шахт — солнечные лучи направлялись сюда особыми зеркалами, установленными на крыше. Бассейн с полупрозрачными водорослями и рыбками — только не обычными золотыми ублюдками, жадно хватающими воздух, а небольшими серебряными хищниками, обитающими в реках Куша и Дарфара.
— Ротан, Гай! — едва мы втроем, под водительством Просперо, вошли в зал, король сразу поднялся и направился к дверям, всем видом давая понять, что правила этикета на время следует забыть. Гай едва не повалился на правое колено, но я его удержал. — Заходите. Давайте спокойно пообедаем.
Спокойно пообедать предполагалось в обществе самого короля, Просперо, и некоей весьма знатной дамы. Дама одевалась по-домашнему — чудесная темно-синяя стола с вышивкой, небольшая сапфировая диадема, мерцающая в тронутых сединой волосах и простые сандалии. Вдовствующая королева Чабела Зингарская, собственнолично!
— Вот, прошу познакомиться, — Конн несколько смущенно представил нас повелительнице Моря и Суши. — Это мои друзья. Ротан Юсдаль и Гай из Аттины.
— Я рада, — чарующе улыбнулась пожилая женщина. — Молодые господа, присаживайтесь рядом со мной. Я всегда больше любила мужское общество, нежели скучную свиту придворных матрон. Ротан, я счастлива познакомиться с сыном месьора Халька — жаль, что мы не виделись прежде. Кстати, Конн, Ротан, я совсем недавно имела честь встречаться с вашими достойными родителями…
— С кем? — в голос вскричали я и король.
— С прежним королем Аквилонии Конаном Канах и месьором Хальком, бароном Юсдалем, — уверенно подтвердила Чабела. — Немногим меньше одной луны назад. В Кордаве. Они нанесли мне прощальный визит. Во имя Митры, не делайте такие большие глаза — я обязательно все расскажу!
Просперо уселся в кресло и сам налил из кувшина в свой кубок, мимолетно подтолкнув Конна. Тот опомнился:
— Папа говорил, будто твое любимое вино, о, прекрасная королева, производится в Шеме, на Либнумских холмах?