Принцесса

— В какой именно гостиной?

— В голубой, — с готовностью ответил секретарь.

Шона кивнула и, не прощаясь, не благодаря, покинула приёмную.

Женщина была откровенно раздражена необходимостью разыскивать брата. Пусть даже и понимала, что в данном случае не совсем права. Во-первых, это ведь именно Лерион король, а не она королева, что являлось отдельной составляющей её раздражения. А во-вторых, она ведь и сама не знала, что вернётся именно сегодня, а брат это тем более знать не мог. И не обязан был сидеть в кабинете до самого её возвращения.

Но трудный разговор с северными аристократами, вкупе с долгим и не самым приятным путешествием по заснеженным дорогам, всё равно настраивал на ссору.

Шонель ужасно хотела высказать брату всё, что она думает и о дорогах, и о северянах, и о богах, которые всё хуже выполняли свою работу. Не все, разумеется, а только одна, вполне конкретная.

Вот уже четвёртый год подряд она, как старшая жрица Ортана, и любимая, заботливая сестра короля, вынуждена была тратить почти месяц своего бесценного времени, чтобы помочь северным провинциям. Но в этот раз всё зашло слишком далеко — она не была дома всю зиму! И до сих пор чувствовала на своих щеках вымораживающее душу дыхание тех земель.

За несколько метров до гостиной, стало слышно голос Лериона, и Шонель ускорила шаг, прокручивая в голове всё, что хотела высказать. Она настолько погрузилась в планомерный подсчёт своих претензий, что не сразу поняла, что брат в комнате не один.

— … думаю, это будет вполне…

Король замолчал, увидев сестру, и однозначно удивился, но его улыбка всё равно была радостной и тёплой.

— Здравствуй, Шона.

— Ну здра!.. Здравствуй, — фраза сбилась при взгляде на сидящую в кресле. — Гортензия? Какая… Неожиданность, — Шона постаралась скрыть досаду, но прозвучало всё равно упрёком.

— Доброго дня, Шонель, — бывшая королева грациозно кивнула, великодушно не заметив интонации жрицы.

И лишь ещё больше усилила раздражение, клокотавшее в груди Шонель и старательно ею же подогретое. Настолько, что сложно было сразу сменить настрой и вернуть себе холодный рассудок.

— Как всё прошло? Как дорога? — в голосе короля звучали и забота, и тревога и даже немного вина.

— Как и всегда в это время года, — Шона натянуто улыбнулась.

Откровенничать при первой — или, правильнее, бывшей, — королеве не хотелось. Но и просто развернуться и уйти Шонель не могла. Так же, как не могла просто сесть в свободное кресло и поучаствовать в разговоре. Хотя и очень хотела, подозревая, что так или иначе разговор касается и её в том числе, но…

Она слишком устала с дороги. В конце концов, она не зашла в свои покои чтобы хоть немного освежиться — слишком уж ей хотелось поговорить с братом. И она по-прежнему была слишком раздражена, чтобы с легкостью переключиться на непринуждённый тон.

— Я могу выйти, — иронически предложила Гортензия. — Чтобы не мешать вашему сиятельству.

— Не стоит, — король покачал головой. — Шона, у тебя что-то срочное? Может, поговорим вечером?

Интонация брата, как и его взгляд, намекали что не стоит сейчас спорить. И это лишь сильнее подогрело злость. Да ещё и этот взгляд бывшей невестки. Такой… Понимающий. Оборотня лысого ей в постель!

— В самом деле, Гортензия, не стоит, — жрица вымученно улыбнулась. — Это обычное дело. Северяне остались не очень довольны, но соглашения мы достигли. Но, может, это мне стоит выйти? — Шона издала нервный смешок, пряча собственную напряженность. — Кажется, я помешала важному — личному! — разговору.

— Нет. Вовсе нет, — Лерион покачал головой, но не улыбнулся. — Я просто попросил о небольшой…

— Услуге, — закончила вместо бывшего мужа герцогиня.

— Да, можно назвать это и так, — со вздохом согласился король и виновато улыбнулся сестре. — Я попросил Гортензию помочь с организацией приёма в честь дня рождения Астерии.

— До него ещё больше двух месяцев, — Шона медленно выдохнула сквозь зубы. — К тому же, тринадцать лет…

— Я решил, что дальше тянуть нет смысла. И этот год, этот день прекрасно подойдёт, чтобы наконец представить свою наследницу официально.

Нахмурившись, Шонель сжала губы в тонкую полоску.

— Тем не менее. Ты мог попросить об этом и меня.

— Это было бы… — Лерион замялся, подбирая слова.

— Нерационально, — голос вновь подала Гортензия.

— Именно, — король благодарно кивнул бывшей супруге. — Всё же отвлекать старшую жрицу от её непосредственных обязанностей ради организации приёма не совсем правильно.

Улыбка первой королевы была настолько умиротворённой, что Шонель невольно вновь начала раздражаться.

— К тому же. Мне совершенно нечем заняться в собственном поместье, и я буду только рада хотя бы на пару месяцев окунуться в эту милую сердцу предпраздничную суету.

Шона скрипнула зубами. К раздражению густо примешалась досада — женщина слишком привыкла контролировать всё происходящее в замке. Но и возразить ей было нечего. Потому что брат был прав. Да ещё и эта забота пополам с уверенностью в правильности поступка, что буквально светилась в его глазах.

— Но всё же, Астерия моя племянница. И мне несложно помочь, — упрямо произнесла Шонель.