Принцесса без короны. Отбор не по правилам

В тот же миг Валентин ударил – там, где секунду назад стоял Данир, распахнулась пасть еще одной расщелины. Над горами раскатился смех, и в грудь Валентина врезался невидимый кулак: отбросил, протащил по камням. Дайна взвизгнула от ужаса: Валентин поднялся и, покачиваясь, выбросил вперед правую руку.

Данира подняло в воздух, в темно-синее небо, и швырнуло на землю. Он удержался почти у самых камней, вывернулся из захвата чужого заклинания и скользнул в сторону, вспыхнув огненной звездой. Аделард дотронулся до лица и произнес:

– Кажется, мне пора.

Он легко запрыгнул на спину дракона, и Гам, развернув крылья, стал подниматься над горами. Полыхающий шар полетел к Валентину, ударил его и смял. Они покатились по земле, и Дайна вдруг почувствовала: Данир выпил все силы Валентина и не дает ему сопротивляться.

Она закричала.

В огне забилось синее пламя – Валентин выбрасывал последние крохи своих заклинаний. И в ту же минуту дракон завис над Валентином и Даниром и с торжествующим ревом исторг огонь. Дайна бежала к огненной буре, падала, поднималась и снова бежала. Крик бился в ее горле, и, кажется, душа вырывалась вместе с ним. Пламя ревело и грохотало, и, наконец остановившись и обливаясь слезами, Дайна подумала, что все кончено. В таком огне никто не уцелеет.

Валентин пожертвовал собой ради мира. Ради академии, ради всех.

Кажется, прошло несколько веков, прежде чем она снова смогла видеть – и увидела, как на камнях лежат два человеческих тела.

– Живы! – прокричал Аделард с драконьей спины. – Точно, живы!

Девушка бросилась к Валентину, почти теряя сознание от страха, любви и надежды. Он шевельнулся, сел – Дайна обняла его, уткнулась лбом в плечо, чувствуя, что Валентин действительно жив, он тут, он дышит, и его сердце бьется.

Ей казалось, что нахлынувшее счастье сейчас задушит ее.

– Валентин… – только и смогла прошептать Дайна.

Валентин медленно поднял руки, обнял ее и прошептал:

– Я успел набросить на него сеть. А драконий огонь… он выпил из него всю магию.

Данир дернул головой, что-то простонал и снова замер. Дракон опустился чуть поодаль: он выглядел невероятно довольным, понимая, что сделал очень важное и нужное дело. Аделард спрыгнул на землю, подошел к Даниру, заглянул в его лицо.

– Знаете, – произнес он. – Я думал, что пну его как следует, когда мы победим. А сейчас мне почему-то не хочется этого делать.

Валентин хрипло рассмеялся и ответил:

– Это потому, что вы действительно благородный молодой человек, Аделард.

Шаннийский принц пожал плечами.

– Может быть! Когда оклемается, я все-таки его ударю за все хорошее. Что вы собираетесь с ним делать, господин ректор?

Валентин усмехнулся. Дайна помогла ему подняться, он подошел к Даниру и несколько минут стоял просто так, глядя на него. Принцесса замерла, даже дракон перестал ворчать и пыхтеть. Валентин смотрел так, словно на камнях перед ним лежал не его враг, а его жизнь.

– Это тяжело. – Аделард понимающе усмехнулся, и это словно сняло со всех заклятие. Дракон снова заурчал и выпустил струйки пара, Валентин присел на корточки перед Даниром, и Дайна поняла, что снова может дышать. – Знать, что твой отец убил твою невесту…

– Это был несчастный случай. – Магу даже удалось улыбнуться. – Если бы Леон действительно хотел ее убить, то нанял бы человека. Королю не надо было подставляться самому.

Голос Валентина угас. Он каким-то мучительным жестом поднес ладонь ко рту, словно пытался сдержать слова и слезы, и закрыл глаза. Дайна дотронулась было до его плеча, но опустила руку.

– Что с ним будет? – не унимался Аделард.

И принцесса подумала, что он прав. Надо было говорить. Надо заставить Валентина думать, отвечать, двигаться – нельзя дать ему снова утонуть в своем горе.

Он был не один, и Валентин должен это понять.

– Думаю, он заслужил казнь, – добавил Аделард, и бывший ректор усмехнулся.

– А вы кровожадны, друг мой! – сказал он. – Нет, я не буду его казнить. Запечатаю его в своей картине Необратимым заклинанием. У него будет море и покой.

– Удивительно! – воскликнул Аделард. – Вы исключительно добры, господин ректор.

– Я не добр, – ответил Валентин. – Просто если я казню его, то стану таким же, как мой отец. – Он помолчал и добавил: – А этого я хочу меньше всего.

Море на картине изменилось. Теперь там был берег, скалы, поросшие лесом, ослепительно-белый песок – Дайна невольно подумала, что это неплохое место для того, чтобы скоротать вечность.

И пейзаж был хорош. Море, молодой человек, который сидел на песке и задумчиво смотрел, как волны все бегут и бегут. В какой-то момент он повернул голову к Дайне, и она вздрогнула от его взгляда.

В нем не было ни страдания, ни тоски. В нем не было ничего, кроме печальной пустоты.

«Возможно, смерть была бы для него лучше этого заточения, – подумала принцесса. – Возможно, он однажды наберется сил, поднимется и уйдет. Куда-то же убегает эта дорожка песка туда, где виднеются горы».

– Задумалась? – спросил Валентин.

Дайна с улыбкой обернулась, и он улыбнулся в ответ.