Принцесса без короны. Отбор не по правилам

Дайна вдруг поняла, что тоже улыбается. Теперь можно было жить спокойно и беззаботно: учиться, любить, гулять с друзьями. Та угроза, которую принес с собой Южанин, миновала.

– Приветствую всех! – сказал Эжен. – Ну что, последний этап отбора?

Карин и Иви смущенно опустили глаза.

– Даже не верится, что мы зашли так далеко, – промолвила Иви, и над садом зазвенел веселый смех.

– Да! – рассмеялся Эжен. – Мне самому не верится, что сегодня отбор закончится. – Он сделал паузу и заговорил уже серьезно: – Карин, Иви… Вы замечательные девушки. Отбор показал вашу доброту, честность, любовь к жизни и людям. Кто бы из вас ни победил, я обещаю, что буду хорошим мужем. И та, кто одержит победу, будет счастлива в браке со мной. Я сделаю для этого все.

«Вот и еще одно различие между Саалией и Абсолоном», – подумала Дайна. Перед свадьбой с Кендриком ей говорили, что она должна сделать мужа счастливым. О том, что Кендрик тоже должен поступать так, чтобы его жена радовалась семейной жизни, никто не упомянул. А Дайна тогда не обратила на это внимания.

Зрительницы издали дружное томное «Ах!». Карин и Иви выглядели невероятно смущенными и счастливыми. Все это было похоже на сказку: пусть принц не испытывал неземной любви к своей избраннице, он готов был сделать ее счастливой.

Дайна знала, что это желание важнее для семейной жизни, чем пылкие чувства, которые не подкреплены делом.

– Итак! – Эжен вынул из кармана бархатный мешочек и вытряхнул на ладонь две монеты – тускло блеснуло темное золото, рубины в центре поймали солнечные лучи и сверкнули тревожными темными глазами. – Это золотые саалийские дублоны. Возьмите их.

Девушки послушно подошли к кафедре и забрали монеты из рук принца.

– Это ваше, – сказал Эжен. – Подумайте и расскажите, как вы потратите ваши дублоны.

Иви открыла было рот, но Эжен предупредительно вскинул руку. На кафедре перед ним появились песочные часы, он перевернул их быстрым движением, и песок потек тонкой белой струйкой.

– Четверть часа на размышления! – заявил Эжен. – Думайте!

Время шло медленно-медленно. Карин села на один из валунов под яблонями, и Дайна невольно отметила, что ее задумчивое лицо сейчас выглядит спокойным и благородным. Эжен был прав: настоящее благородство заключается в доброте и честности, а не в королевской крови. Иви бродила по траве, иногда принималась что-то считать на пальцах. Она волновалась: Дайне показалось, что ее рыжие косы снова поблекли, утратив насыщенно-морковный цвет.

Последняя песчинка упала из верхней чаши часов, и Эжен воскликнул:

– Итак! Как же вы потратите этот дублон? Иви?

Иви остановилась. Нервным движением сжала шелк платья у бедра. Зрители, кажется, перестали дышать.

– Я… – начала она и осеклась. Эжен ободряюще улыбнулся, и девушка, справившись с волнением, продолжала: – Я куплю себе платье. Красивое такое, темно-синего бархата. Я такое в книжке видела однажды, на принцессе Лалин. У нас в поселке нищета одна живет, в домотканом ходим. Оно мне по ночам снится, с самого детства.

Голос Иви сел, и последнюю фразу Дайна прочла по ее губам:

– Я только о нем и мечтаю.

Сначала было очень тихо, а потом зрители взорвались аплодисментами, и Иви расплакалась. Дайна прекрасно понимала ее. Бархатное платье принцессы Лалин было для нее не просто одеждой, а мечтой, знаком того, что она сможет вырваться из нищеты рыбацкого поселка, знаком того, что она не будет голодать и заниматься изнуряющим трудом. Эжен ободряюще обнял Иви и вопросительно посмотрел на брата – Валентин кивнул.

– Спасибо, Иви, – сказал Эжен. – Ты искренняя и честная девушка. Я рад, что мы познакомились. Как бы ни сложилось с отбором, я надеюсь, что мы будем друзьями.

Иви всхлипнула, и провела ладонью по лицу, смахивая слезы. Когда она успокоилась и перестала плакать, Эжен обернулся к Карин и спросил:

– Карин, а ты? Как ты потратишь свой дублон?

Сейчас Карин выглядела решительной и строгой: в ней действительно появилось что-то, на мгновение поднявшее эту девушку выше всех.

– Это ведь огромные деньги, – проговорила она так, словно сейчас открывала душу перед всеми. – Я бы весь наш поселок выкупила у барина. Тут бы хватило. Были мы крепостные, а стали бы вольные люди. И барин был бы не в обиде, и жили бы все хорошо и дружно. А так я бы тоже платье хотела, как у принцессы, но это уже так, потом. Стану волшебницей – куплю.

Она умолкла и опустила голову, будто ей сделалось невероятно стыдно. Над садом воцарилась звенящая тишина.

Эжен должен был принять решение. Выбрать ту девушку, с которой проживет до конца жизни, которая родит ему детей и всегда будет рядом: поддерживать, помогать, любить. Несколько пронзительно долгих минут Эжен молчал, и Дайне казалось, что она видит молнии, сверкающие над его головой.

– Это очень достойно, – наконец, произнес он. – Когда ты думаешь не о себе, а о других людях, то действительно поднимаешься высоко.

Эжен вышел из-за кафедры, подошел к Карин и, опустившись на одно колено, промолвил:

– Карин Шу, я прошу тебя оказать мне честь и стать моей женой.