Принцесса-чудовище

Красавца-отца обхаживают две соседки: одна, живущая выше этажом, а другая – ниже. Обе не нравятся Софии, но папе она об этом ни слова не говорила, потому что… На все есть причины. Такое ощущение (по ее мнению), что жизнь состоит из ошибок и их последствий, других причинно-следственных явлений просто не бывает. Какое же она имеет право высказывать отцу личное мнение, когда в свое время к его мнению не прислушалась?

– Мне не нравится твое настроение, – сказал Арсений Александрович. Он пил чай, чтобы составить дочери компанию.

– И мне не нравится, – вздохнула она, но делиться причинами не стала.

– Прочла? – спросил он, тактично уйдя от темы.

– Не все. Больше половины. Знаешь, я бы не хотела, чтоб в будущем кто-то читал мои письма, даже если в них нет интимных вещей.

– А как тебе мое предложение?

София соединила брови, пожала плечами:

– Заманчивая идея…

– В конце фразы ты не поставила точку, – заметил папа. – Значит, у тебя есть возражения. Трусишь?

– Считаешь, я справлюсь?

– У тебя, Софи (он называл ее на французский манер), уверенное перо…

– Было когда-то, – вставила она.

– То, что человек умеет, никогда не пропадает, только засыпает, – возразил Арсений Александрович. – Главное, есть идея… сюжет.

– Папа, а почему ты сам не хочешь попробовать?

– Видишь ли, я остался в прошлом веке, мысли у меня прошлые, слог устарел. А писать надо современным языком, но учитывая особенности тогдашнего стиля. Впрочем, у меня нет главного – таланта, а графоманом я не хочу быть.

– Один ты считаешь меня талантливой, умной и красивой, – скорбно вздохнула София.

– Ну, дорогая, – рассмеялся отец, – гадость всегда найдется кому сказать. Ты себя недооцениваешь, дочь. У тебя прекрасная фигура, волосы, лицо… которое портит выражение уныния. Я хочу, чтоб ты проснулась. Вот тогда ты увидишь, что все так, как я говорю. Кстати, хочу сделать тебе подарок…

Он ушел в другую комнату, вернулся с большой коробкой. София округлила глаза:

– Что это? – Вдруг увидела надпись, подскочила. – Ноутбук? Но… у Борьки есть компьютер…

– То у Борьки, а теперь у тебя будет свой, персональный. Мне его отладили, он готов к работе. Держи.

София достала ноутбук из коробки, погладила по крышке, приподняла ее. На глаза навернулись слезы. Не потому, что подарок дорогой, муж в состоянии купить сто ноутбуков, а потому, что на свете есть только один человек, который любит ее безвозмездно и ценит, несмотря ни на что, – папа. Но компьютер не просто подарок, а настойчивое требование применить его.

– Боюсь, у меня не хватит знаний, – смутилась София.

Для папы же не было ничего невозможного, поэтому он с дочерью не согласился:

– Есть память поколений, интуиция, а книги помогут пополнить недостающие знания. Это немало.

– Ты самый лучший! – прижалась она к нему, сдерживая слезы. – А я плохая дочь.

– Не горюй, – обнял ее за плечи Арсений Александрович. – Кстати, кажется, твой звонит…

Да, мелодия Бориса. Нехотя София поднесла трубку к уху:

– Я у папы. Если есть желание, забери меня. – Опустив руку с трубкой, она пробубнила с огорчением: – У него есть желание.

Чмокнув дочь в висок, папа стеснительно попросил:

– Сделай так, чтоб он не заходил сюда.

– Не переживай, не зайдет. Думаешь, Борька тупой и не чувствует твоего отношения?

Так они и сидели обнявшись, как два одиночества, случайно встретившиеся на короткий миг. Сидели до второго звонка Бориса, которым он сообщил, что приехал. София уложила ноутбук в коробку, обхватила ее руками и направилась к выходу, ворча себе под нос:

– Все не так. Знаю, что не так, а ничего не меняю, даже не пытаюсь. Потому что боюсь что-либо изменить.

– Софи, никогда не поздно начинать, – услышал ее слова Арсений Александрович. – Если мне не веришь, поверь Прусту, который писал: «Я удивился тому, какими беспомощными оказываются наш разум, наш рассудок, наше сердце, когда нам нужно произвести малейшую перемену, развязать один какой-нибудь узел, который потом сама жизнь распутывает с непостижимой легкостью». Начни хотя бы с истории в письмах. Ты только попробуй.

Поцеловав отца, София вышла из квартиры, стала медленно спускаться по лестнице. А ведь идея действительно засела в сознание и не отпускала, особенно когда она читала письма, которым более ста лет. Но как преподнести эту историю? В каком жанре? Слишком мало основы, ярко выделяется лишь любовная история, а сентиментальность сейчас не в моде. Но и детективная линия просматривается. Правда, слабенько. Детективы-то нынче читают. Во всяком случае, у нее появилась возможность стать от Борьки чуточку независимой. Но повод к детективу мал…

Она бы начала так