Принцесса для босса. Семья из прошлого (СИ)

Надо отдать должное моим родителям, они ни разу не заикнулись об аборте. Но тем не менее, мы неоднократно ссорились из-за того, что я не хотела возвращаться домой. Мама же настаивала, что больше мне нечего делать “в этой вашей Москве” и пора бежать домой под ее крылышко. И признаюсь честно, мне чертовски хотелось именно так и поступить. Вернуться снова к родителям и позволить им решать все мои проблемы. Но я знала, что тогда уж точно никогда не выползу из-под их опеки. Это было тяжело сделать один раз, второй раз я вряд ли решилась.

В общем, на свой страх и риск я осталась в Москве, но в самые сложные моменты меня всегда успокаивала мысль, что у меня есть тыл. В любой момент, если я пойму, что совсем не справляюсь, я смогу вернуться домой и никто не скажет мне язвительное “ а я же говорила”.

И именно поэтому я неимоверно нервничаю, когда мы приезжаем в аэропорт. Я понятия не имею, как представить маме Максима. С порога сказать, что он настоящий отец Малинки? Тот самый, который бросил ее наивную дочь семь лет назад? Боюсь, в этом случае Горскому не поможет ни его обаяние, ни довольно мускулистое телосложение. Мама отходит его своим чемоданом прямо в зале прилета.

Поэтому я проявляю находчивость и представляю его как своего босса. Успокаиваю себя тем, что совсем не лукавлю. Официально я еще не уволена, а значит Горский самый настоящий босс.

— Босс? — мама поправляет очки и впериватся заинтересованным взглядом в Максима. — Ты уже нашла новую работу?

Упс, кажется, я поторопилась с “проявила находчивость”. Но с другой стороны, что же поделать, если Горский успел накосячить со всех сторон?

— Насчет этого, — вмешивается Максим, — вышло огромное недоразумение.

— То есть, вы ее не увольняли? — переспрашивает она, продолжая рассматривать его с подозрением.

— Нет, — он отчаянно мотает головой.

— Но собирался, — встряет Малинка.

— Это очень длинная история и я обязательно тебе все расскажу, — обещаю ей. — Но не думаю, что стоит делать это сейчас, когда ты уставшая с дороги.

— Ладно, — тянет мама и снова переключает внимание на внучку. Нахваливает ее загар, театрально удивляется тому, насколько она успела подрасти и сообщает, что ей не терпится посмотреть фотографии с утренника.

В общем, до машины мы доходим вполне спокойно и только когда рассаживаемся по местам, Горскому хватает ума ляпнуть:

— А вы что, все в одной комнате будете жить? Может, Татьяне Олеговне будет удобнее в отеле? У нас есть корпоративные номера.

— А у вас что, молодой человек, есть какие-то планы на нашу комнату? — интересуется мама. — Так вам бы, наоборот, радоваться, что ребенок будет под присмотром, пока вы…кхм, на свидании будете.

Горский бросает ошарашенный взгляд в зеркало заднего вида, а я чувствую, что становлюсь пунцовой. Мама совсем не так все поняла! Совсем. Не. Так.

И в принципе, я могу сообразить откуда в ее голове сложилась такая картинка — не зря она так сильно удивлялась моей командировке в Дубай и тому, что новый босс решил поехать с нами. Но ситуация от этого только ухудшается. Каково будет ей узнать всю правду? Что Максим совсем не заинтересован в свиданиях с ее дочерью. Ему хватило и одного… семь лет назад. Господи, кажется, по приезду домой мне предстоит самый сложный разговор в моей жизни.

Или раньше. Да, определенно раньше. Потому что Малинка по-своему истолковывает слова про свидание и со свойственной ей детской непосредственностью выдает:

— Нет, мама с Максимом не будут жениться. Пока. Он просто мой папа. Тот, который потерялся.

Глава 55

Мир вокруг покачивается, словно на качелях, но так и не совершив переворот вокруг своей оси, замирает. Я все равно не собиралась скрывать от мамы правду. Естественно, было бы куда лучше, если бы Малинка подождала до нашего приезда домой, а в идеале — до того как мы с мамой окажемся наедине, но и рвать на себе волосы в ужасе я не собираюсь.

А вот Максим, кажется, по-настоящему паникует. Громко сглатывает, заглушая тихую музыку из динамика и хрипло выдает:

— Это очень долгая и запутанная история.

— Которую мы обязательно обсудим дома. В тесном семейном кругу, — отрезаю четко, размышляя стоит ли добавить “без тебя” или он и сам поймет?

Мама открывает рот, чтобы что-то сказать, но я резко ее перебиваю и жалобно прошу:

— Потом, ладно?

Она кивает и лишь покрепче сжимает мою руку, одновременно поглаживая второй макушку Алины. Я готовлюсь к тому, что до конца поездки повиснет неловкая тяжелая пауза, но моя дочь, как всегда, спасает положение. Правда, в своеобразной манере, в сравнении с которой тишина кажется самым настоящим спасением. Потому что она в красках рассказывает бабушке о своем утреннике. И о роли Максима в нем, разумеется.