Принцесса для младшего принца

— Это я, можете не сомневаться, сеньор Бунзон, — улыбнулась Илли. — Если хотите, расскажу про любой мельчайший момент, который могу помнить только я. Могу рассказать, как вы привели меня в спальню в том розовом платье и сказали, что верите мне… могу напомнить, какого цвета нижняя рубаха была на вас, когда Гарстен вылез со шкурой на голове, и какие истории вы рассказывали, когда мы целыми днями ехали вместе в карете.

— Но тогда откуда у вас столько зелени в ауре? — ещё сомневался маг.

— Я дриада. Нет, не смотрите так, сама недавно узнала. Наверное, вам рассказали, что я не из этого мира? Вы ведь дворцовый маг.

— Ну да, — нехотя признался Бунзон, — под большим секретом.

— И что меня удочерила в моём мире путница?! Так вот… в тот момент мне было десять лет, и я была калекой. Пытаясь меня вылечить, мама влила в меня столько своей жизненной силы и дриадской крови, что её стало больше, чем моей собственной. И уже тогда она знала, что я, после того как зацвету, стану дриадой. Но заперла во мне свою кровь… вот я ничего и не подозревала.

— А теперь? — живо заинтересовался маг.

— Теперь я знаю всё и умею всё… почти. Всё-таки несколько дней очень мало для обучения.

— Никогда не слышал… ничего подобного.

— Дриады свято хранят свои тайны. Большинство людей считает… если кто-то не такой, как все, значит, он монстр и можно снять с него шкуру и прибить над камином. И вам я сказала это только потому, что в обоих уверена. Надеюсь, вы не станете никому этого говорить.

— Я клянусь, — серьёзно сказал лекарь и вдруг нервно хихикнул: — Мечтаю посмотреть на верховного анлера, когда он это узнает.

— Сама мечтаю, только боюсь, не скоро я до него доберусь. — Илли усмехнулась и дернула шнурок, вызывая посыльных. — Бунзон, мы хотим допросить музыкантов, проследите, пожалуйста.

— Вы звали, сеньорита секретарь? — Чистенький и одетый в ушитый портнихой костюмчик пажа посыльный смотрел вежливо и настороженно.

— Да, позови музыкантов. И скажи своё имя, а то мы так и не познакомились.

— Я Вирет, сеньорита. — Мальчишка довольно учтиво поклонился и исчез.

— Куда он так бежал? — в приёмную вошла Лира. — Добрый день, сеньор. Здесь есть зеркала?

— Это моя сестра Лира. — Илли представила дриаду Бунзону. — А зеркал тут два. Это и там, в кабинете.

— Вот и у этой сеньориты такая же аура, — сообщил лекарь, представившись дриаде, — я потрясён. Сразу две путницы! И когда вы пришли?

— Вчера, перед обедом.

— Вот всегда так, можно сидеть во дворце полгода, и никаких новостей, стоит уехать на два дня, как тут столько перемен.

— А вы знаете, что Илли взяла браслет господина? — решил обрадовать лекаря Ингирд.

— Что? Нет, никто не успел сказать. Я только приехал и приказал принести завтрак, как прибежал охранник. Поздравляю, я очень надеялся, что это когда-нибудь произойдёт. Вы достойны этой чести, сеньорита.

Не успела Илли как следует поблагодарить, пришли музыканты. Предложив им взять стулья и устроиться, девушка указала Ингирду взглядом на дверь. Баронет понимающе кивнул, вышел в галерею, отдал посыльным какие-то указания, а вернувшись, плотно закрыл за собой створки.

— Что вы думаете об этих детях? — не стала ходить вокруг да около сеньорита. Как ни осторожничай, привыкшие к общению с людьми комедианты всё равно насторожатся.

— Ничего, — чуть усмехнувшись, ответил младший из мужчин, худощавый и невысокий. Его потёртый суконный камзол был плотен не по сезону, а в фигуре ощущалось какое-то несоответствие.

— Ничего не думают только амёбы, — заметила, выходя из кабинета Лира, — а ты человек.

— Вообще-то обычно меня зовут «эй ты», — дерзко усмехнулся в ответ музыкант.

— А ты знаешь, с кем разговариваешь? — ледяным тоном осведомился Ингирд.

— Простите его, сеньоры. — Старшая из женщин отвесила коллеге нарочито увесистую оплеуху. — Он просто расстроен.

— Вам уже сказали, что вы уволены? — догадалась Илли, досадуя на Канда за спешку.

— Да, сеньорита секретарь, — хмуро пробасил старший актер.

— Но оплатили контракт за весь месяц, — так же холодно бросил баронет.

— Мы не в обиде, — поторопилась объяснить младшая лицедейка, взглянув на хозяйку кабинета большими печальными глазами, — но немного расстроены. Мы надеялись тут пожить, а сейчас истратим всё заработанное на жильё и еду. Летом нас редко приглашают на целый месяц.

— Браво, — похлопала в ладоши Лира и села возле сестры, — отлично сыграно. И у вас, конечно, нет ни дома, ни семей, которые ждут?

— Есть, — едко хмыкнул Ингирд, — у всех актёров, что не спились и не живут при трактирах, всё это есть. Но летом они всегда странствуют по провинции, и это выгодное ремесло. К тому же в домах и замках можно подсмотреть какие-то забавные случаи и придумать новые песенки.

— Как хорошо вы знаете нашу жизнь, — печально промолвил младший актёр, но в тёмно-серых глазах мелькнула едкая ухмылка.

— Интересно, а где тебе так покалечили рёбра? — задумчиво спросила его Лира, и все актёры вдруг как-то потускнели.

Так и сидели, как прежде, с приклеенными вежливыми улыбками, но взгляды стали на порядок отчуждённее и настороженнее.