Принцесса для младшего принца

Впрочем, она и сама догадывалась заранее, что будет именно так, и потому не стала ни уговаривать его, ни настаивать. Просто нежно улыбнулась и, взяв любимого под руку, позволила отвести себя вниз, к самой воде.

Публика на склонах притихла и во все глаза следила за их действиями. Мало кто из старших эльфов помнил, из-за чего рассорились в древние времена две жившие в одном лесу расы и почему дриады ушли из него, резко оборвав все отношения. Но зато все знали, что никогда с тех пор ни одна из дриад не переступала границ эльфийского леса. И теперь лесной народ, затаив дыхание, следил за развитием событий, которые будут записаны на магических эльфийских скрижалях и воспеты в балладах.

Две странно похожие и одновременно разные девушки встали у воды, вгляделись в её глубины. Комнаты матери Илли нашла сразу. Но теперь просторная и светлая комната была заполнена уже одетыми в светлые балахоны людьми.

— Шесть женщин и двенадцать мужчин. — Элинса явно не намерена была скромничать.

— Шесть женщин и двенадцать мужчин, — эхом повторила Илли, и эльфы, накинув капюшоны, встали рядом с ней.

Дрогнула, посветлела вода, беззвучно раздалась и мгновенно сомкнулась, создавая впечатление, что ничего не произошло и попытка не удалась. Но уже в следующий момент уверенно откинула с головы капюшон старшая дриада и звонко произнесла:

— Мои сёстры придут сами.

И они действительно пришли, словно выпрыгнули из воды, — три женские фигуры в зелёных платьях и янтарных диадемах и поясах.

Так вот кто создал фонтан жизни или был его полноправным соавтором, запоздало догадалась Илли, оглядывая толпу снявших балахоны людей. Многие ей были знакомы: отец, король, принцы, маги, Ингирд, Зарон и Седрик. Ну, про Апраксию и говорить не нужно, вторая мать сразу оказалась рядом и ободряюще подмигнула. А вот эту молодую нежную красавицу она никогда не видела в жизни, зато встречала на портретах — принцесса Гранильена, жена наследника. Ну а та скромно розовеющая скулами блондинка определённо Найвина. Бенгальд, твёрдо взявший незнакомку под руку, подтвердил своим поступком догадку дриады, и она перевела взгляд на самую таинственную из женщин. Ту, что уже пять лет считалась официальной фавориткой Рантильда, но ни разу не показалась ни на балах, ни на приёмах.

Ходили осторожные слухи, что второй принц совершенно случайно купил её на рынке рабов, когда ездил по приглашению шейха Этсара в его летнюю резиденцию. Но точнее никто ничего рассказать не мог. Слуг, не умеющих хранить чужих тайн, Рантильд не держал, гости, попадающие в его дворец, очень быстро убеждались, что приглашение распространялось только на парадную половину дворца, а в ту часть, где находились покои самого принца, вели постоянно запертые и отлично охраняемые двери.

Одного взгляда Илли хватило, чтобы понять, почему фаворитка Рантильда никогда не показывается в свете. Вернее, он её не показывает, чтобы никто не доставил сеньоре боли бестактными вопросами или сочувствующими взглядами. На её чуть смугловатом личике под пушистыми опущенными ресницами загадочно мерцали в удлинённых разрезах чёрные сливины прекрасных глаз. Но только дриада смогла понять сразу, что живой из них лишь один. Место второго занимала созданная искусным мастером драгоценная обманка. И то, с каким неприступным выражением лица держал под руку эту сеньору королевский финансист, вмиг расположило к нему будущую родственницу. Теперь ей было понятно многое из того, о чём ни разу не проговорился ни один из принцев и ни в одном разговоре не упомянула её величество.

— Идём, — позвала она взглядом Канда, и они вновь направились наверх по плетеному трапу.

Лиру, дернувшуюся пойти следом, ловко поймала за локоть Апраксия, указывая глазами на невысокую скамейку в первом ряду, освобождённую для гостей зрителями. Пока гости устраивались, обручённые успели добраться до середины трапа, и зрители снова затаили дыхание: витая из лозы тропинка с каждым шагом становилась всё уже.

Кандирд, заметив эту досадную помеху на пути к счастью, не стал долго раздумывать, легко подхватил любимую на руки и продолжал путь, всё ускоряя шаг.

Но трап таял ещё быстрее, и последние метры он шагал по стёжке едва ли шире бревна, но даже на миг не приостановился и не засомневался. И только когда до помоста осталось всего три шага, а под подошвой он ощутил стёжку не шире ладони, Кандирд встревожился. Сам он ничуть не опасался упасть в ручей, и не с такой высоты падать приходилось. Но уронить Илли и оказаться посмешищем в глазах всех этих высокомерных блондинов было для его самолюбия и гордости совершенно недопустимо.

— Канд… — Руки невесты крепче обняли его шею, а её губы скользнули по щеке принца так нежно и близко, что не коснуться их в ответ он просто не смог.

И в тот же миг неведомая сила подхватила со всех сторон, внесла на середину помоста, овеяла волной изысканных ароматов.