Принцесса для психолога (СИ)

— И третье. Если утраченная деталь анатомии вам вдруг зачем-то еще понадобится — имейте в виду, в храме Змея жрицы восстанавливают ее в одно касание. Цена — три золотых эра. Хотя я бы не советовал. Есть вещи, без которых жизнь сразу становится на порядок проще. — Милорд вдруг обвел девчонок взглядом и по-разбойничьи подмигнул. — Но — дело ваше и выбор ваш. Все понятно? Задавайте вопросы.

Девчонки, красные, как компания хорошо проваренных раков, неуверенно переглядывались. Наконец, одна из них подняла два пальца:

— Милорд… Я правильно поняла на счет настоящей цены: честь дороже жизни… того, кто… захочет ее забрать, но дешевле моей?

— Я бы и сам не сказал точнее, Элис.

— Милорд… — решилась Верна, — А если ничего не было, но мужчина говорит, что было? Шепот за спиной — это неприятно и здорово осложняет… да вообще все.

— Вызывайте на дуэль. Желательно — в людном месте. Мужчина, которого дама прогнала шпагой три круга по площади, больше язык не распустит. А если распустит, ему этот язык свои же приятели мгновенно обратно засунут. Третье сословие просто бейте. Можно ногами.

— Шептаться все равно будут. Всех не вызовешь.

Монтрез медленно улыбнулся жуткой и завораживающей улыбкой человека, который всегда и везде делает только то, что считает нужным и правильным. Остальным придется это проглотить или — научиться улыбаться так же, а это демонски нелегко! Можно сказать, эксклюзивный трюк.

— Меня видите? — мягко спросил он. — Вызываю до тех пор, пока дураки не кончатся. Те, кто остались в живых — резко умнеют.

— Вы — мужчина, — поджав губы, выпалила Энн.

— Однажды красивой и храброй девушке мерзавец, облаченный жреческим саном, попытался пригрозить и, чтобы сделать угрозу более весомой, обрезал ей волосы. Результат — очистительное пламя на месте ордена и смена моды на дамские прически. Так выглядит ответ на попытку опорочить в исполнении членов моей семьи.

— Ха, — громко отозвалась с задней парты смуглянка-первокурсница с длинными черными косами без блеска. — Эта девушка под защитой Змея, а он — один во всем мире. Нам такие мужчины не светят!

— Амрун Руже, первый курс, — Эшери с интересом посмотрел на ученицу-цаххе. — Влюблена? Не стесняйся, здесь все свои и кто не грешен! Я в юности был влюблен в удивительную женщину. Единственную во всем мире. Дочь вора, сестру мошенника. Красивую, как рассвет над морем. Засыпал стихами, оборвал все розы в Монтрезе. Даже пытался принести ей личную вассальную клятву…

Сказать, что челюсти попадали — ничего не сказать. Если словами можно шокировать, то тут речь шла, скорее, о легкой контузии. Или не очень легкой. Потому что беленькая, тихая Ани в полном обалдении спросила вслух то, о чем все только подумали:

— И что?.. Чем закончилось? — Опомнилась и торопливо добавила, — милорд.

Герцог и маршал комично развел руками:

— Не срослось.

— Она что — слепая была? — опешила Элис.

Девчонки замерли, как мыши под метлой. В Школе все знали, как не любит его светлость таких намеков… Но Эшери откинул голову и расхохотался, весело, по-мальчишески. Сидя на столе, ага!

Лед, наконец, треснул. Вот, кто бы в этом сомневался! Если Эшери хочет говорить откровенно, то это произойдет, хоть море гори.

Они, действительно, поговорили обо всем. С той предельной степенью прямоты, которая возможна лишь между случайными попутчиками или очень близкой родней.

Об амулетах против случайного зачатия, которые девушкам в Школе загоняли под кожу — не потеряешь, даже если очень захочешь, и не отберут. О двух способах нейтрализации росы Лефара: магическом и ведьмовском. О том, как сказать "нет" перед алтарем и не огрести за это. О солдатских кольцах. О возможности совмещать службу Империи — и материнство. О том, когда мужчине стоит отказать жестко, когда — мягко. А когда — можно и не отказывать. Потому что "честь" — это не про невинность. Это про другое.

Когда перевернули длинную клепсидру, народ окончательно попрощался с метафорами и стал называть вещи своими именами.

Монтреза в чем только не подозревали в высшем свете, так что краснеть и смущаться он давно разучился, если вообще умел. И на вопросы осмелевших девчонок отвечал подробно, даже с магическими картинками.

Такой понятной лекции Алессин больше не слышала ни от кого. И если учесть, что все книги заканчивались либо церемонией в храме, либо смертью одного из влюбленных, а беседы маменек после помолвки сводились к короткому: "Слушайся мужа и Небо благословит вас детьми" — да этот разговор был просто бесценным!

… Росомаха смотрела в окно на разгорающийся рассвет, но вряд ли замечала хоть что-то. Мысли ее вертели шальную карусель над крепостью Шери, где они с Янгом совершенно неожиданно стали мужем и женой. По-настоящему.

Жалела ли она о короткой слабости, которая толкнула ее в объятия "политического" супруга? Пожалуй… нет. Это был как раз тот случай, когда, определенно, можно не отказывать.