Принцесса душ

– Это то самое место? – спрашивает она, оглядывая пустое поле.

Я вижу прогалины в траве и следы грязи, тянущиеся на несколько метров следы нашей аварии.

Следы сохранились.

Но теперь я замечаю, что корзина отсутствует. Стоило ожидать, что смерть не отпустит меня так легко.

– Корзина… переместилась? – спрашивает Селестра. Она так же, как и я, озадаченно оглядывает пустое поле. – Куда она делась?

– Хороший вопрос, – отвечаю я, прищурившись. – Но мне любопытно другое – кто ее взял?

Пустая корзина в пустом поле – не самая ценная находка в Армонии. Без баллона она бесполезна.

– Кто смог утащить такую тяжеленную штуковину? – спрашивает Мика. – Потребуется дюжина человек. Вот почему мы оставили эту чертову корзину в поле.

– Кому понадобится пустая корзина? – спрашивает Ирения.

Хороший вопрос, на который у меня найдется ответ.

Есть тип людей, которые хватают все, что находят, и забирают себе.

Мусорщики.

Вернее, пираты. И если верить видению Селестры о корабле-драконе, я точно знаю, где нужно искать.

Глава 26 Селестра

Гавань Армонии не похожа на те причалы, которые я видела в Вистилиаде. Здесь нет патрульной охраны, нет армейских лодок и солдат с мечами размером с лошадь.

Деревянные причалы тянутся полукругом, как солнечные лучи. К ним привязаны разноцветные лодки, чьи названия выведены на бортах курсивом. Некоторые из суден размером с дом, а другие весельные посудины не крупнее меня.

– По сравнению с Вистилиадой это сущий пустяк, – самодовольно произносит Нокс. – Ни одного корабля Последней Армии в поле зрения. Лишь прогулочные суда и пираты.

– Разве ты забыл, что я увидела твою смерть как раз на пиратском корабле? – спрашиваю я.

– Наверное, я оптимист, – отвечает парень. – Кроме того, нам нужен воздушный шар, чтобы выбраться с острова. Если он где-то на одной из этих лодок, у нас нет выбора.

Я вздыхаю, разочарованная его легкомыслием.

Знаю, что мы должны это сделать, но Нокс мог бы хотя бы изобразить беспокойство. По какой-то причине он не боится смерти должным образом. Я рассказала ему, как и где это произойдет, но это лишь укрепило его уверенность в том, что он сможет выжить.

Единственное, чего Нокс, кажется, опасается, – это неизвестность.

– Вот этот?

Он указывает на лодку.

Нет, это не лодка и даже не корабль. Это морское существо. Точно такое же было в моем видении.

Огромный зверь с парусами, похожими на крылья, которые выполнены из полупрозрачной развевающейся ткани. Деревянные элементы и веревки подобны костям и жилам. Широкий изогнутый корпус темно-нефритового цвета, мыс раздваивается, напоминая змеиный язык.

– Да, – подтверждаю я.

– Я знал, – говорит Нокс. Он улыбается, словно наше приключение только что стало гораздо интереснее. – Если житель Армонии украл что-то бесполезное только ради того, чтобы продать это кому-то другому… Кажется, я знаю, кто это сделал.

– Кто? – спрашиваю я.

– Старый друг. – Карие глаза Нокса озорно блестят, в них отражаются кристально чистые воды гавани.

Мика фыркает от смеха.

– Он будет рад тебя видеть.

– Готов поспорить, – отвечает Нокс, обнажая меч. – Будет еще веселее, когда мы вернем корзину обратно.

От услышанного у меня отвисает челюсть.

– Воровство?

Нокс поворачивается ко мне.

– Ты бы предпочла честное изъятие?

Я скрещиваю руки на груди.

– Разве мы не можем просто попросить вернуть корзину обратно?

– Ты забыла, что он пират?

– Разве ты только что не упомянул, что он старый друг?

– Ой. – Нокс кивает, как будто только сейчас осознал ложь. Потом пожимает плечами. – На самом деле он скорее враг.

– Есть ли на Шести Островах хоть кто-нибудь, кому ты нравишься? – спрашиваю я. Сомневаюсь, что такое возможно.

Нокс указывает на Мику.

– Ему я нравлюсь.

– Я не имела в виду дураков.

– Эй! – восклицает Мика, в то время как Ирения смеется.

– Смотри, – говорит Нокс, поднеся меч к свету. Некоторое время он изучает его, проверяя на наличие дефектов, а затем, удовлетворившись его совершенством, продолжает: – Если мы хотим выжить, нам нужно вернуть наше средство передвижения. Я слишком далеко зашел, чтобы все потерять из-за какого-то пирата.

Я бегу трусцой, чтобы не отставать от Нокса, пока он идет к кораблю.

– Значит, мы собираемся украсть эту штуку, пока никто не видит?

– Не говори глупостей, – отвечает Нокс. Он смотрит на меня с лукавой улыбкой. – Там будет уйма зрителей.

Я сглатываю, и почему-то мои мысли возвращаются к тому моменту в Большом Зале, когда мы впервые встретились. Когда я отрезала локон Нокса – часть его души – меня пронзил шок.

Такое же чувство растекается по телу, когда я гляжу на его улыбку.

Это не хлопок, а гул. Шум, подобный ветру в гавани.

Предательское волнения, смешанное со страхом.

Приключение.

Не могу поверить, что даже думаю об этом, но я вспоминаю о картине, которую нарисовала, будучи ребенком. Девочка, запертая в башне, волосы малышки свисают через окно и тянутся к земле, по которой ей не суждено пройтись.

Картина, которую мать сожгла, напугав меня реакцией короля.

Но она не может сжечь то, что происходит внутри меня.

Теола может спалить дотла картину, но не настоящий момент. Не мои мысли.