Принцесса где-то там (СИ)

– Эдгар Скеллен, – сказал он. – Этого достаточно или нужны еще какие-то подробности?

– Этого достаточно, – сказала я. – Это он. Мой знакомый.

– Соболезнования?

– Будут излишними, – сказала я.

– Должен заметить, что у парня была действующая лицензия, – сказал Реджи. – У тебя есть какие-нибудь мысли по поводу того, что он мог делать в твоей квартире?

– Он считал, что он в меня влюблен, – сказала я.

– А, эта история, – сказал Реджи.

– То есть?

– Психологически вампир навсегда остается в том состоянии, в котором он был обращен, – сказал Реджи. – Лет в семнадцать-двадцать люди часто бывают восторженными романтичными идиотами, влюбляющимися с первого взгляда и не способными представить жизнь без предмета воздыхания. У людей это с возрастом проходит, у вампиров – уже никогда. Поэтому считается, что оптимальный возраст для «поцелуя смерти» – это лет тридцать, когда юношеский идеализм уже прошел, а усталость и разочарование, приходящие с опытом, еще не достигли критических величин. Вот, например, этому парню было сто с лишним лет, а эмоционально он все еще вчерашний подросток, оттого и вел себя соответственно.

– Это многое объясняет, – сказал Кларк.

– Или, например, когда старый вампир обращает влюбленную в него молодую дурочку, – сказал Реджи. – Она остается влюбленной в него дурочкой навсегда, и со временем ее эмоциональная привязанность не претерпевает изменений, и вампир, по сути, получает в свое пользование бессмертную рабыню, с которой может делать, что угодно. Трагедия в том, что со временем она ему таки надоедает, и тогда он выкидывает ее на улицу, а она, не в силах вернуть прежние отношения, пускается во все тяжкие и начинает убивать просто для того, чтобы как-то заполнить свою внутреннюю пустоту. Самые кровожадные хищницы как раз из таких дурочек и получаются.

– Да ты, братец, сексист, – сказал Кларк.

– Я практик, – сказал Реджи. – И я с таким сталкивался, поэтому знаю, о чем говорю.

– Что ты еще можешь рассказать нам, как практик?

– Здесь все было так, когда вы пришли? Вы ничего не трогали?

– Наш эксперт набрал немного праха, – сказал Кларк. – Больше ничего.

– Понятно, – Реджи еще раз обвел взглядом комнату.

– Если надо, мы заплатим, – сказал Кларк.

– Нет, консультация бесплатная, – ухмыльнулся Реджи. – Вашего парня убили.

– Как?

– Наиболее классическим методом, – сказал Реджи. – Через отсечение головы. Вот это, – он указал на большую кучку праха. – Его тело. А вот это, – он ткнул пальцем в меньшую. – Его голова. Судя по расположению праха, убийца стоял вот здесь, – Реджи встал на это место. – И орудовал либо мечом, либо чем-то вроде здоровенного мачете. Отсек голову одним ударом, значит, убийца очень силен и либо профессионал, либо ему повезло.

– А где тогда следы борьбы? – спросила я.

– Никакой борьбы не было, – сказал Реджи.

Он подошел к стене и указал на царапину на обоях.

– Вот так он замахнулся и чиркнул кончиком меча (или мачете). Эдгар не ожидал нападения, бой закончился после первого же удара, поэтому я и говорю о профессионализме либо везении.

– Но кто мог такое сделать? – спросила я. – Вампир же быстрее человека в несколько раз. Даже если он не ждал нападения, он все равно должен был успеть увернуться. Ведь слух и зрение у вампиров тоже лучше человеческих, и это явно не тот случай, когда к нему можно было подкрасться незамеченным.

– Скорее всего, он видел убийцу, – согласился Реджи. – Но когда тот достал меч, сделать уже ничего не успел.

– Или мачете, – сказал Кларк.

– Или мачете.

– Но это снова возвращает нас к вопросу, кто мог такое сделать, – напомнила я. – Кто обладает сравнимой скоростью?

– Другой вампир, – сказал Реджи. – Кто-то вроде меня, под действием соответствующих эликсиров, разумеется. Какой-нибудь метачеловек. В общем, хотя задача и кажется нетривиальной, варианты есть.

– Я этого не делал, – сказал метачеловек Кларк.

– Я тоже, – сказал Реджи. – Эдгар был чист перед законом. Не убивал без лицензии, по крайней мере. А штрафы за превышение скорости или переход дороги в неположенном месте обычно нашего внимания не привлекают.

– Меня смущает выбор места, – сказал Кларк.

– Меня смущает, что моя квартира превратилась в проходной двор, – сказала я. – И что вампиры и кто-то там еще устраивают в ней свои разборки и рубят друг другу головы ржавыми мачете.

– Не факт, что оно было ржавое, – сказал Реджи. – Скорее, наоборот. И вообще, я бы делал ставку на меч. Что-нибудь не очень длинное, типа вакидзаси.

– Уютнее здесь от этого не стало.

– Думаю, тебе лучше временно пожить где-то еще, – сказал Кларк.

– Это вы уже без меня можете обсудить, – заметил Реджи. – Телефон, почта, что-нибудь, куда я могу отправить счет за…

Я продиктовала.

– Отлично, был рад знакомству, счет пришлю ближе к вечеру или завтра, – сказал Реджи, оперативно засунул свои пробирки обратно в портфель и отбыл на собеседование.

– Ты можешь пожить у меня, – сказал Кларк.

– Я могу пожить в отеле, – сказала я. – Дай мне полчаса, чтобы собрать вещи, а потом вызывай наших.

– Ты уверена, что хочешь об этом заявить?