Принцесса где-то там

— Да, и это удивительно, — сказал агент Доу. — Хотя, я думаю, что до этого осталось совсем немного. Вы идете по пути саморазрушения, Боб.

— Вы так говорите, как будто в этом есть что-то плохое.

— Зачем вы так поступаете со своей жизнью, Боб?

— Это допрос, сеанс психоанализа или попытка достучаться до моей внутренней богини? — поинтересовалась я. — Потому что если услуга платная, хочу сразу предупредить, денег я вам не дам.

— Согласно статистическим данным, средний биологический возраст человека, ведущего образ жизни, похожий на ваш, должен колебаться в районе сорока лет, — сказал агент Доу.

— Наверное, у меня просто хорошая наследственность, — сказала я.

И это была ошибка.

Потому что именно к этому они и вели.

Глава 13

— Расскажите нам о своих родителях, мисс Кэррингтон.

— Боб.

— Хорошо. Расскажите нам о своих родителях, Боб.

— Мои родители — Джон и Лиззи Кэррингтоны, они вполне обычные люди и…

— И все присутствующие в этой комнате понимают, что от них зависело ваше хорошее воспитание, достойное образование, счастливое или не очень детство, и именно они выбрали цвет обоев для вашей комнаты, — сказал агент Доу. — Но к вашей наследственности они никакого отношения не имеют.

— Вас удочерили в возрасте трех лет, — сказал агент Смит (не родственник). — До этого вы жили в сиротском приюте. Это просто кладезь для всяких сюжетных перипетий.

— А напомните-ка, чем конкретно занимается ТАКС? — попросила я.

— Мы отслеживаем сюжеты, — сказал агент Доу. — И стараемся минимизировать ущерб, который они могут нанести нашему миру. Если вовремя распознать проблему, можно хотя бы подготовиться к последствиям.

Вообще-то, занятие достойное, признала я. Сюжетов много, и далеко не все они разрушительны, но это та ситуация, когда лучше перестраховаться. Сюжеты бывают непредсказуемы, и любовный роман может запросто превратиться в триллер с десятками трупов. Но я понятия не имела, как это можно отследить до того, как появятся все эти трупы. А уж предотвратить предписанное сюжетом убийство и вовсе невозможно.

— Мы досконально проверили вашу биографию, Боб, — мягко сказал агент Смит. — Как и биографию мистера Денверса, чтобы понять, где и при каких обстоятельствах вы могли пересекаться раньше.

— Мистер Денверс — это…

— Человек, которого вы застрелили. Странно, что вы этого не знаете.

— Не наш отдел занимается расследованием, — сказала я.

— И вам даже не было любопытно?

— По правде говоря, нет, — сказала я. — Он представлял угрозу, ранил нескольких наших ребят, и черт знает, что он мог бы натворить дальше, если бы я его не остановила. Так мы с ним где-то пересекались? Потому что если да, то я совершенно этого не помню.

А еще я старалась не думать о человеке, которого убила. Ничего о нем не знать было бы куда проще. Всегда можно убедить себя, что он был плохим парнем и этого заслуживал.

Вдруг еще выяснится, что он был отцом пятерых детей, мать которых умерла во времена пандемии, и он пошел на преступление только для того, чтобы их прокормить? В таком случае заверить себя, что я все сделала правильно, было бы гораздо труднее.

Но, по счастью, с Денверсом случай был не такой.

— Нет, — сказал агент Смит. — Вы никогда не пересекались. Ближе всего вы подбирались к нему, когда приезжали вести допрос в тюрьму штата, в которой он сидел последние пятнадцать лет. Но допрашивали вы, разумеется, не его.

— Да, я бы помнила.

— Он — преступник, рецидивист и плохой человек, — сказал агент Смит. — Но почему вы вообще подумали, что сможете его остановить? Ведь ваш выстрел был уже третьим, а мистер Кларк, сделавший первые два, зарекомендовал себя прекрасным стрелком.

— Просто решила попробовать, — буркнула я. — Двенадцать баксов — не такие уж большие деньги.

— Двенадцать баксов?

— Цена одного выстрела. Не знаю, как там у вас, а мы тут в полиции каждый цент считаем.

— У нас не так.

— Завидую, — искренне сказала я.

Но если сюжетную броню, которая прикрыла его от спецназа и Кларка, Денверс получил только потому, что его должна была убить я, то у меня для себя плохие новости.

Которые, впрочем, уже не новости.

— Вы уже знаете, что за сюжет мне достался? — поинтересовалась я.

— Этого нельзя знать, — сказал агент Смит. — К тому же, пока мы видели только завязку и понятия не имеем, к чему это может прийти. Но вот что любопытно, мисс… Боб. Когда мы изучали вашу биографию, мы, разумеется, выяснили, кто является вашим настоящим отцом. Впрочем, чтобы не умалять достоинства мистера Джона Кэррингтона, я буду использовать термин «биологический отец».

— Очень мило с вашей стороны, — может быть, он расскажет мне о папе Бэзиле чего-нибудь, что я не знаю?

— Это персона, которая называет себя «дядя Бэзил», не так ли? — а, нет.

Похоже, что не расскажет.

— С чего вы взяли?

— Будет проще, если вы перестанете отвечать вопросом на вопрос, Боб.

— Нет, правда, — сказала я. — С чего вы взяли?

— Мы получили доступ к записям доктора Риверсайд, вашего психотерапевта, — сказал агент Смит. — Там много чего любопытного, и эта информация там тоже есть.

Упс.

Даже не так.

Упс, блин, сука, черт побери, к хренам.