Принцесса гламура

– А ты, похоже, был бы не прочь с ней зажечь, – подметил Рон, уловив в голосе приятеля грусть.

– Бенедикт не в моем вкусе. Слишком худая и самовлюбленная.

– Были бы у тебя такие деньги, ты бы тоже смотрел на других свысока. А насчет худобы… по-моему, у Бенедикт идеальная фигура.

– Прекрати, Дэнис, ты видел ее только на журнальных страницах.

– Мог бы и не напоминать мне лишний раз о том, что тебе удалось пообщаться с ней лично.

– Это было не самое приятное общение в моей жизни. О чем можно говорить с девицей, которая оделась во все розовое, вылила на себя чуть ли не флакон духов и накрасила ресницы в столько слоев, что у манекенов они выглядят естественнее? О собаке вообще молчу. Джеки! Надо же было назвать какую-то шавку размером с футбольный мяч именем Жаклин Кеннеди! Несчастное создание. Над ним и так поиздевались селекционеры, так еще и хозяйка – взбалмошная особа.

– Ник, если ты не в курсе, то сейчас писк моды – иметь маленькую собачку.

– И таскать ее постоянно на руках?

– И таскать ее постоянно на руках, – ответил с серьезным видом Рон.

– Этой моде следуют не от большого ума, – наконец вынес приговор Ник. – И у вашей обожаемой мисс Вернон мозгов, должно быть, на большее не хватает.

– Между прочим, она окончила Йель с отличием, – заметил Дэнис, отхлебнув пива.

– Подумаешь, папочка купил любимице диплом! – парировал Ник.

– Все равно я не верю, что она тебе нисколько не понравилась.

– Твое дело.

– Ну хоть чуть-чуть? – доверительно склонившись к его уху упорствовал Дэнис.

– Ладно, фигура у нее ничего. Но все остальное – тушите свет.

– Давайте выпьем за то, чтобы содержание не уступало форме, – предложил Дэнис, подняв бутылку.

Приятели охотно приняли его предложение и чокнулись. Вечер в баре продолжился, однако разговор о Бенедикт Вернон больше не заходил.

4

Патриция, чей сон был злостно нарушен телефонным звонком, с трудом разлепила глаза. Черт, кто может звонить в такое время?!

– Алло? – сонно пробормотала она.

– Пати, ты еще спишь?

– А ты как думаешь, Бенедикт?! – Патриция снова откинулась на подушки и закрыла глаза. – Что случилось?

– Ты смотрела телевизор в последнее время?

– Бенедикт, ты что, вчера перебрала экстази в клубе?

– Ты знаешь, что я не балуюсь этой дрянью, – с обидой ответила Бенедикт.

– Тогда что за дурацкие вопросы ни свет ни заря?

– Во-первых, уже почти полдень, – сдержанно начала Бенедикт. – А во-вторых, ты так и не ответила на мой вопрос. Ты включала в последние дни телевизор?

– Во-первых, – передразнив тон подруги, начала Патриция, – тебе прекрасно известно, что раньше обеда я не встаю. Тем более после вечеринок Хэфнера. А во-вторых, я терпеть не могу ящик, набитый рекламой и дурацкими ток-шоу о том, как похудеть или вернуть своего бойфренда. – Патриция приподнялась на локте и тяжело вздохнула. Похоже, о сне можно забыть. И что на Бенедикт нашло? Сначала отказалась составить ей компанию, а утром разбудила дурацким вопросом?

– Именно о рекламе я и хотела тебя спросить.

– Бенедикт, давай поговорим об этом позже, – умоляюще простонала Патриция. – Если тебе предложили новый контракт, то я за тебя только рада. – Она уже хотела повесить трубку, но Бенедикт не собиралась так легко сдаваться.

– Нет, Пати, подожди! Помнишь, я тебе рассказывала о том хаме, который едва не убил нас с Джеки?

– Ну и? – безразлично спросила Патриция, не утруждая себя подобными воспоминаниями.

– Он оказался еще более наглым и аморальным типом, чем я думала.

– Он сделал тебе неприличное предложение? – спросила Патриция и хихикнула. – Пора бы к этому привыкнуть, дорогая.

– Хуже. Он опозорил меня. Запятнал мою репутацию!

– Интересно, каким образом? Я думала, что вы больше не встречались. Неужели папарацци застукали вас в дешевом мотеле?

– Патриция, это не смешно, – осадила ее Бенедикт.

– Я и не шутила. Мое чувство юмора пока не проснулось.

– Извини, что разбудила.

– Наконец-то в тебе заговорила совесть, – удовлетворенно отметила Патриция. Извинение подруги смягчило ее сердце, она спросила с неподдельным интересом: – Так что он натворил?

– Я только что видела себя на экране телевизора… – Бенедикт помедлила, прежде чем продолжить, – в ужасном, ужасающем виде.

– Ну, следовало думать об этом раньше. Что, возвращалась домой в сильном подпитии или без белья, как Бритни Спирс? Не забывай, что вокруг целая свора журналюг, которые только и ждут случая заработать на тебе деньги.

– Нет, Пати, все было не так.

– Тогда объясни нормально. А еще лучше приезжай ко мне, поговорим. Я сварю кофе и приведу себя в порядок.

– Хорошо. Буду через полчаса.

– Только не притащи за собой хвост. Я не хочу видеть свою помятую физиономию в утренних газетах.

– Не беспокойся.

Бенедикт, как и обещала, приехала ровно через тридцать минут. Патриция была уже во всеоружии: чистые уложенные волосы, едва заметный, но безукоризненно выполненный макияж и коктейльное платье на тонких бретельках.

– Привет. – Подруги обменялись поцелуями.

Бенедикт без лишних церемоний прошла в гостиную.

– Кофе?

– Лучше ромашковый чай.

– Ты шутишь? – Патриция удивленно изогнула брови. – Серьезные проблемы?