Принцесса-грешница

– Но разве не предполагается, что как раз такой я и должна быть?

Джулиана была готова поклясться, что где-то справа от себя услышала сдавленный кашель. Может, за кожаным креслом?

– Да, но мысль о том, чтобы уложить кого-то в постель – не единственное, что притягивает мужчину. Когда он целует тебя, ты можешь прижаться к нему грудью.

– Зачем мне это делать? – удивилась Джулиана.

– Мужчинам, похоже, нравится это, – махнула рукой Лукреция.

К этому моменту уже и без того красное лицо Юстейс приобрело малиновый оттенок.

– Хорошо, – согласилась Джулиана. – А должна ли я позволить его языку проникнуть ко мне в рот?

Обе тетушки пристально посмотрели на нее.

– Возможно, этот разговор тебе нужен меньше, чем я думала, – сказала Лукреция, удивленно приподняв брови.

– Да, такими штучками ты скорее всего соблазнишь Вильгельма, – придя наконец в себя, выдавила Юстейс. – Однако это плохая основа для взаимоотношений, – подытожила она с задумчивым выражением лица.

– А притворяться, будто у вас общие интересы? – не осталась в долгу Лукреция.

– Тоже не слишком хорошо, – выпрямила спину Юстейс. – Для брака вас должно связывать что-то большее, чем просто секс.

– И это говорит женщина, которая вышла замуж за человека, годившегося ей в отцы.

Юстейс резко повернулась к Лукреции, глаза ее сияли, казалось, что вся она излучает внутренний свет, которого Джулиана в этой уравновешенной пожилой женщине никогда прежде не замечала.

– Альберт был настоящим мужчиной по сравнению с теми хлыщами и щеголями, которые никогда не задерживались в твоей постели больше, чем на месяц. Ты никогда не узнаешь, как первая робкая стыдливая страсть превращается во что-то более потрясающее. Более глубокое. Гораздо более значительное. Ты – человек, обманутый любовью.

Лукреция с бледным лицом, на котором выделялись яркие красные губы, горделиво вздернула подбородок.

– Ты даже понятия не имеешь, как шикарно меня обманывали, – заявила она и, повернувшись, молча удалилась.

Юстейс на секунду прикрыла глаза, а потом вышла следом за сестрой.

– Ну что ж, твоя семья, безусловно, поражает воображение намного сильнее, чем я думал. – Йен встал. Он оказался совсем не там, где предполагала Джулиана.

Джулиане хотелось такой любви, о которой говорила Юстейс. Она хотела, чтобы рядом был такой человек, которого по прошествии времени она любила бы все сильнее и сильнее.

Но с Йеном у нее не может быть такого. Они оба это знают. И для них обоих жестоко продолжать все происходящее.

– Попроси, чтобы мне в комнату принесли свежую воду, – попросила Джулиана, несмотря на горячий ком в горле. – И отправь дочку хозяина постоялого двора помочь мне раздеться.

– Слушаюсь, ваше высочество, – с потухшим взглядом, без тени веселья на лице, поклонился Йен.

Глава 20

Дом герцога Соммета правильнее было бы назвать дворцом. Но не таким, как у родителей Джулианы в Ленории, причудливым и величественным. Этот замок, похоже, возвели, чтобы доминировать, господствовать на земле и над людьми вокруг.

Тем не менее среди больших белых палаток, установленных на лужайке для пикника, порхали женщины в платьях пастельных тонов. А джентльмены играли в крикет.

Даже сквозь толстое стекло окна кареты слышались взрывы смеха и резкие удары битой.

Среди играющих, несомненно, окажется ее брат Грегори. Он никогда не упускал возможности блеснуть своим мастерством в игре. И поскольку сегодня утром в сопровождении Йена он поехал верхом на лошади вперед, то скорее всего уже отдыхает от путешествия.

Джулиане хотелось рассмотреть игравших на поле мужчин, возможно, где-то поблизости мог быть и Йен тоже, но она была не настолько глупа, чтобы тетушки заметили, как она таращится в окно.

Хотя, возможно, если тетушки сделают ей замечание, это разрядит обстановку. По крайней мере они о чем-нибудь договорятся. Лукреция и Юстейс спорили все шесть часов в дороге и еще два часа, пока стояли на обочине, когда Константина объявила, что приболела Лулу, домашний хорек. От этих воспоминаний Джулиану бросило в дрожь.

Все это время она молчала.

Тяжесть от всего, что ей предстояло сделать, камнем лежала у нее на груди.

Но Джулиана не обращала внимания на страх. Хочет ли она добиться Йена?

Да.

Хочет ли она бороться с негодяем Сомметом, чтобы спасти свою страну?

Нет.

Но у нее не остается выбора. Поэтому когда карета остановилась, Джулиана вышла из нее с высоко поднятой головой и с улыбкой на лице.

Едва они ступили в холл, как их приветствовал герцог.

– Ваше высочество, я рад, что вы решили принять мое приглашение, – поклонился он гостям.

Во внешности этого человека не было ничего сверхъестественного. Обычный мужчина среднего роста и среднего телосложения. Седая шевелюра поредела на макушке, но он не предпринимал стеснительных попыток скрыть этот факт. Нос был немного великоват, но не портил лицо, которое в других обстоятельствах казалось бы красивым.