Принцесса и её зверь

– Рада знакомству, – отозвалась я, нервно сжимая пальцы. – Значит, вы осознавали себя людьми, но говорить не могли из-за блокирующей магии?

– Верно, – кивнул Бэддик. – Хотя, некоторые ещё не окончательно оправились, как видишь. Всякий превращенец переносит обратную трансформацию по-своему. Кто-то сразу осознаёт себя человеком, и даже возвращает ту одежду, что была на нём в последний миг после битвы, а кто-то растерян и подавлен, и гол, словно осенняя берёза.

– Битвы?

– Ну да. Смею предположить, что Жэрх многих здесь находящихся магов и воинов одолел в бою. По крайней мере, так было со мной.

– Мы с ним сошлись в колдовстве, – хмуро сказала Амарэс. – И его сила оказалась прочнее. По правилам таких сходок, поверженный может стать рабом выигравшего. По сути, так оно и получилось.

– Но зачем издеваться? – спросила я сбивчиво. – Он ведь выиграл, и мог просто забрать магию!

– Не все его зверушки – взятые в бою пленники. Есть те, кого он ненавидит, и просто-напросто обхитрил, а пытки – лучший способ отомстить, – сказала Нуна. – К тому же на нас он пробовал самые разные заклинания.

– Он просто трус! – фыркнул Лэгги. – В следующий раз я его на куски порву!

– Ну-ну, – отозвался Бэддик, а я посмотрела по сторонам.

– Все превратились?

– Да, – кивнул мужчина. – Просто разбрелись, кто куда.

Мне было и неловко, и жутко. Я ведь была так или иначе подельницей Жэрха, пусть никогда и не помогала ему мучить зверей… То есть людей. Наоборот, помогала им оправляться от ран, но теперь ощущала только стыд и страх.

Мне вспомнилось, как все они появились в темнице мага, как поначалу сопротивлялись, огрызались и рычали, и как почти все сдались. Наверное, только волк сражался до последнего мгновения своего заточения, и медведь даже под подчиняющим зельем порой мог оцарапать мучителя ошмётками когтей. Но Жэрх к каждому находил особый подход, выискивал слабые места, пусть в конечном итоге для всех это была боль, вот только исходящая от разного: будь то огонь, или железо, или ледяная вода. Ну и магия, конечно – особенно болезненная.

– Простите, мне нужно отлучиться на пару минут, – сказала я и полезла сквозь густой папоротник.

Тошнота стала ощутимо сильнее. Пусть никто не сказал этого вслух, но многие наверняка осуждали меня за беспомощность. И не важно, что нас с магом связывал безмолвный договор, нарушив который, я приобрела жестокого врага. Я помогла им, да, но многих спасти не успела! Кошки, псы, белки – и всё это люди, поверженные, униженные, убитые Жэрхом!

Меня всё-таки вырвало, и пришлось ковылять к ближайшему родничку. Как и во всяком подобном месте, там было уютно, но никакого умиротворения я не испытывала. Однако, когда вернулась к месту стоянки, следов от переживаний уже нельзя было заподозрить.

– Что дальше? – спросила я Бэддика.

– Полчаса дух переведём, – ответил он, – и в путь. Жаль, лошадей неоткуда взять.

– В лесу есть одичавшие табуны, – сказала я. – Они подходят к тем, кто умело владеет звериным словом.

– Значит, к нам не сунутся, – отозвался мужчина. – У нас сплошь стихийники да следопыты.

– Прости, а у тебя не найдётся запасной одежды? – обратилась ко мне та, кто завернулась в одеяло.

– Конечно. Пойдём.

Я старалась запомнить имена всех, кто подходил представиться. Некоторые и правда выглядели сердитыми, но ни один из них не сказал мне плохого слова. Может, всё ещё могло обойтись? Уже когда всем, чем могла, помогла, я вдруг спохватилась осмотреться, и сам собой возник вопрос:

– А где волк?

Бэддик пожал плечами.

– Не видел никого похожего. Возможно, он решил, что идти всем вместе небезопасно, и избрал свой путь.

– Значит, не будем его ждать?

– Если хочешь, я пройдусь по лесу и покричу, – с усмешкой отозвался мужчина. – Но это вряд ли поможет. Вспомни, он был единственным, кто мог противостоять чарам Жэрха. Такие сильные люди обычно одиночки, и мне бы не хотелось волку перечить. Тем более что нам всем сейчас ничто не угрожает – если Жэрх и будет мстить, он предпочтёт сразиться с каждым по отдельности. Но тут уж пусть волк выкручивается сам.

Пока он рыбачил, я раздавала женщинам заколки и ленты. Гребешка у меня было два, и вторым, запасным, они пользовались по очереди. Всем хотелось обычных человеческих радостей: чистой головы и тела, удобной одежды, вкусной еды, но многого из этого они пока не могли обрести. У меня ведь и вещей с собой почти не было, чтобы поделиться, но бывшие пленницы не роптали. Вот чем я могла их обеспечить, так это полезными отварами и сыворотками, и Амарэс сказала искренне:

– Ничуть не хуже, чем во дворце!

– Так ты из Тодры? – спросила Нуна.

– Я была фрейлиной королевы когда-то, – отозвалась женщина. – Но увлеклась магией, и покинула дворец ради путешествий и обогащения волшебством. Все знают, что в лесу оно самое густое.

– А я совершала паломничество к горному храму Богини Нум, – сказала лиса. – У меня мощная магия огня… была.

– Жэрх отобрал ваше волшебство? – спросила я.

– Исчерпал, – кивнула Амарэс. – Конечно, со временем мы восполним запасы, но неизвестно, вернётся ли прежняя сила в полном объёме.