Принцесса и котелок

Парень, тяжело дыша, молчал.

– Как там дальше меня учить не надо. Сама как-нибудь разберусь.

Сбежав с мостков, Поля повернула к лагерю. Он не побежал ее догонять. Не извинился. Ему все равно. Бабник! Сама виновата. Вела себя как… Что он теперь обо мне думает? Какой стыд!

Поля сделала большую петлю, чтобы обойти шумную компанию у костра, залезла в палатку и, забившись в угол, зарыдала.

– О, Санька идет! Наконец-то. Труженик котелка и сковородки, – раздались крики. – А Принцесса где?

– А что она не приходила? – опавшим голосом спросил Сашка.

– Так вы ведь вместе ушли котелок чистить.

– Почистили, она ушла, а я купаться остался.

– А мы-то думали, у вас там…

– Мелковата она еще для него!

Раздался смех.

– Поля-то где? – перебил взволнованный голос Сани.

– Да вон ее обувь у палатки стоит. Спит давно. Загонял девочку.

Дальше пошли шутки, смех, песни. Полина, от души наплакавшись, погрузилась в сон.

День шестой

Коварная это штука – любовь. Вот тебе сейчас совсем этого не надо, и объект не тот, с твоими радужными мечтами и рядом не стоял, а все равно тянет. И, что самое противное, поделать ничего нельзя. Пройдет, наверное, должно пройти, а если нет?

Из леса потянуло сыростью. Полина сильнее завернулась в спальник. Кто-то дергал ее за ногу. «Опять Саня, но ведь не наша очередь! Не буду вылезать».

– Поля. Поля! – услышала она жалобный голос Аллы.

Полина выглянула наружу.

– Что случилось?

– Всю ночь дождь шел. Дрова сырые. Женька спит как подстреленный, не добудишься. Как готовить? Даже не знаю, – всегда такую железобетонную Аллочку била паника. – Поля, давай его вместе разбудим. Я за одну ногу трясти буду, а ты за другую. Или может на него водички полить?

Полина вылезла из палатки, зябко поводя плечами, засунула ноги в мокрые сланцы.

– Может, сами костер разведем? Зачем нам этот Колокольчиков? Проку от него никакого.

– Да я уже пробовала и так, и сяк, ничего не получается. Бумага сырая не горит. Поля, что делать?! – в голосе Аллы сквозило отчаянье. – Вас все хвалят. Даже рис вчера горелый был, и то ничего не сказали, лопали. А нас задергали, все им не так. А если даже чая не будет, все – труба.

– Ладно, пошли Женька тормошить.

Из палатки доносился богатырский храп. Девчонки стали яростно трясти парня за ноги.

– Вставай, вставай. Подъем.

Внутри что-то невнятно забормотало. Тряска усилилась.

– Ай, мамочки!!!

Из темноты на девушек выплыло лицо вождя краснокожих, вставшего на тропу войны. Белые узоры щедро бежали по носу, щекам, лбу, и даже шее. В спутанных волосах красовалось гусиное перо. С закрытыми глазами броский макияж напоминал погребальную маску диких племен. Маска что-то пробуробила и исчезла в глубине палатки. Пробудить вождя не удалось.

– Это его Перегудов, как грозился, разрисовал, – догадалась Алла.

– А ведь это не Женек, а Алинка Славика пастой намазала, – призналась Полина.

– Время уходит, что делать? Может, Саню разбудим?

– Не надо, – испугалась Полина.

– Ну, если ты стесняешься, я сама, – Алла повернула к уединенной палатке и тут же развернулась обратно.

– Не пойду, он не один.

В глазах у Полины поплыли миниатюрные розовые шлепанцы, примостившиеся рядом с огромными мужскими кроссовками.

– Поль, тебе плохо?

– Нет, – зло сжала зубы Полина. – Давай костер разводить.

Она притащила из палатки одноразовые салфетки и стала их поджигать. Спички прыгали в руках. Салфетки вспыхивали и тут же гасли. Ничего не получалось. Под перевернутым котелком оказалась сухая трава. Поля бережно сгребла ее в кучку и поднесла пылающую спичку. Пламя лениво принялось поедать травинки.

– Ветки давай! – крикнула она Алле.

Подброшенная ветка тут же загасила пламя.

– Блин! Под целлофаном сухие дрова должны быть, – Полина метнулась к сложенной под сосной поленнице, резко сдернула пленку. Завернувшись в спальник, под грудой дров мирно спал Саня. Счастье накрыло девушку удушливой розовой волной, Поля стояла и глупо улыбалась.

– О, Санек, – подбежала Аллочка. – Саня, Саня!

Сашка разлепил глаза, удивленно оглядываясь, встретился взглядом с Полиной, слегка покраснел. Оба покраснели.

– Саш, у нас костер не горит, – засуетилась Алла, – а Женька спит как спящий красавец. Помоги.

Костер вспыхнул сразу же, с шипением пожирая влажные дрова. Вот как у него это получается? В смысле не у костра, а у Сани.

– Саш, а чего это ты под сосенкой ночевал в такой дождь? – не удержалась и спросила Аллочка.

– Палатку пришлось Ваньке с Натахой отдать.

– Ну, так шел бы на место Ваньки.

– Там тоже занято, любовь у всех, – буркнул Санька, отворачиваясь.

– Ну, ты в следующий раз, бедненький, к нам приходи, – хихикнула Алла, – мы подвинемся.

– Саша, ты не промок? – срывающимся голосом спросила Полина.

– Нет, – сухо ответил он, опять отворачиваясь.

– А что это ты от нас все отворачиваешься? Ну-ка на меня посмотри, – Алка бесцеремонно повернула Сашкину голову на свет. – Ого, губа как распухла! Это кто же тебя так?

«Я же слегка, не сильно!» – похолодела Полина.

– Да так, – неопределенно махнул рукой Санька.

– С Шигой подрались? – предположила Алла.