Принцесса и призраки

Вероятно, это связано с тем, что у отца Питера и князя разные религии. Разные религиозные правила, поправилась я, и если отец Питер — классик, а князь — приверженец бриссарской линии, то напряжение между ними понятно. Из того, что я прочитала о князе в сети, он бриссарец.

— Они практикуют разные правила, так?

— Отец атеист.

Тогда непонятно, вздохнула я, но мог быть миллион причин, и пытаться найти сейчас верный ответ — потратить время. Я рассматривала картину: «Поклонение пастухов», мрачные краски, единственное яркое пятно — ясли и одежды Семейства.

— Это подлинники, — услышала я за свой спиной голос Кристиана. — Думаю, вы зададите вопрос, почему отец не продаст их.

Я усмехнулась, потому что он угадал, но не только это меня беспокоило.

— Я скорее спрошу, почему нет охраны. Смотрите, — я провела пальцем по потемневшей от времени раме, — ни одного датчика. Много здесь таких ценных картин?

— Достаточно.

Я затронула тему, которая волновала не одну меня. И мне показалось, Кристиан рад, что он может со мной об этом поговорить. Бесценные полотна, которые любой желающий может украсть без каких-либо препятствий.

Я обернулась и оказалась с Кристианом почти лицом к лицу. Но он чуть отвел взгляд — не доказательство ничему, но все же.

— Сколько человек постоянно находится в доме?

— Я, отец, его секретарь, но сейчас у него двухнедельный отпуск…

— Плановый?

— Не совсем. Отец работал над книгой, и Джейкобу пришлось на пару недель задержаться. Что не слишком ему понравилось, он готовится к свадьбе. Хотите чай?

— Не откажусь.

Потому что это позволит мне увидеть других обитателей дома, если они здесь, конечно же, есть.

— Еще Кэрол Бут, экономка. Она живет с нами уже лет двадцать пять. Остальной персонал приходящий.

— Ни охраны, ни сторожей?

— Это требует немалых расходов.

Приглашать поденный персонал дешевле, но менее престижно. Может, поэтому было так мало мебели в зале, а может быть, потому, что князь не хотел видеть здесь никакой новодел. Кристиан извинился и вышел, я осталась одна.

У меня появилось время познакомиться с этим домом, пообщаться с ним с глазу на глаз. Я ходила от колонны к колонне, уже понимая, что это от них пахнет застарелой гарью — или мне чудится, — что эти колонны на самом деле все деревянные и камнем их облицевали после пожаров, а затем, когда камень устал и начал сыпаться, постарались заделать прорехи бетоном. И картины, множество разных картин.

Ценными были не все, но я мало что понимала. Видела, разумеется, что какие-то относительно новые, с яркими красками, современными сюжетами, а какие-то старинные, потускневшие, и от копоти свечей на многих нельзя было ничего разобрать. Я поискала выключатель — не нашла, света из узких окон не хватало, я шла и рассматривала все, что могла.

Коронация, уже не понятно, чья, потому что короны такой давно нет… ни в одном из царствующих домов. Век семнадцатый, судя по платьям, тогда короли долго не жили. Венчания, крестины, уход в мир иной. Пейзажи, смеющиеся крестьянки, нетрезвые крестьяне, чем-то довольный скот, более современные полотна — революции, войны, на тыльной стороне одной из колонн я с удивлением увидела одно из тех произведений искусства, которые вызывает учащенное сердцебиение у специалистов. Проще говоря, продукт маркетинга, как любил шутить мой отец до того, как надел корону. Красный овал с желтой точкой посередине, и я могла бы поклясться — я нарисую точно так же, не отличишь.

И больше для очистки совести я достала смартфон и сделала несколько фотографий. Разумеется, выйдут не все картины, и распознать «Пауэр-поиск» сможет не все, но цену и интерес музеев и коллекционеров я увижу, хотя бы на часть.

Вспышка не привела ко мне ни одного человека или призрака, я по-прежнему стояла одна в пустом холле. У следующей картины я поулыбалась — того, кто был изображен на ней, я знала прекрасно, как знала и то, что картина — не подлинник. Король Астерии, мой двоюродный дед и очень близкий человек моей матери, заказал этот портрет для своих детей, когда от всех тщательно скрывали его болезнь — после благополучно излеченную, но я своими глазами видела оригинал в закрытом для посторонних небольшом и комфортном поместье.

Следующая картина мне показалась сперва современной — такие яркие на ней были краски и ни следа копоти и веков. На заднем фоне — особняк, луна, два фонаря, и девушка в синем платье в объятиях офицера. И чем дольше я смотрела на нее, тем больше хмурилась, пусть объяснений тому, что я видела, хватало.

Девушка чем-то походит на меня — разве что волосы более рыжие, рост повыше, а вот парень — я затруднялась сказать, на кого он похож: на князя или на Кристиана? Для князя чересчур молод, для Кристиана — слишком стар, лет тридцати, тридцати трех? Но если поставить в ряд всех принцесс, графинь, княжон, принцев, маркизов и графов, мы будем иметь очень много похожих черт. Одна из причин, почему с развитием медицины главы родовитых семейств, нюхая нашатырь, хотя появилось много других эффективных средств, давали согласие на браки с людьми «из народа»…