Принцесса Иляна (СИ)

Примеру весёлых путников следовал и престарелый возница, который правил парой рослых рыжих коней, тащивших большую колымагу. Справа и слева, на резных дверцах экипажа, был нарисован белый геральдический щит с изображением бурой горной козы, которая норовила выпрыгнуть из золотой короны внизу щита, но осуществила это лишь наполовину - из короны высовывалась рогатая голова, передние ноги и часть туловища.

Даже не зная, кому принадлежит герб, можно было не сомневаться, что в колымаге едет кто-то важный. Об этом говорили занавески из красной парчи, два десятка конных слуг, окружавших экипаж, и искусно окованные сундуки на запятках.

Громыхая колёсами на ухабах, колымага неспешно ехала по широкой укатанной дороге среди зеленеющих полей и редких холмов, поросших кудрявым лесом. Стук колёс не мог заглушить пения возницы, поэтому две женщины, сидевшие в колымаге друг напротив друга среди узлов и дорожных корзин, невольно прислушивались.

Одна из женщин, молодая и хрупкая, принадлежала к знатному роду, о чём ясно говорило дорогое, хоть и неброское, одеяние. Тёмно-синее, почти чёрное бархатное платье смотрелось богато. Белая ткань, по тогдашнему обычаю обёрнутая вокруг головы и скрывавшая волосы, тоже была дорогой - самый лучший шёлк.

Вторая женщина в отличие от первой выглядела намного старше, имела грузную фигуру и одевалась гораздо проще. Платье на ней было из шерстяной материи коричневого цвета, то есть совсем не притязательной, а волосы скрывал тонкий белый лён.

- Госпожа Илона, как же хорошо, что мы в столицу едем, - произнесла грузная женщина, нарушая молчание. - Никак не могу дождаться, когда же мы большой город увидим. Ох, как надоела глушь наша!

- Йерне, - строго отвечала Илона, - придержи язык. То, что ты называешь глушью, это поместья моих родителей.

- А я ничего плохого не хотела сказать, - спохватилась Йерне и начала оправдываться. - В глуши тоже хорошо - покой, тишина, но ведь и шума иногда хочется. И на людей новых посмотреть. А в деревне одни только старые знакомые. Это, конечно, хорошо, но ведь от старых знакомых редко что новое узнаешь. То ли дело новые люди. Новый человек - сам по себе новость, даже если с ним не говорить. К примеру, приедем в столицу - узнаем, кто теперь что носит. Я вот гляжу на наши платья и думаю, что о нас в столице скажут. Может, там и вырезы, и рукава теперь другие.

Платье Илоны имело квадратный вырез на груди, довольно высокий, но даже та часть груди, которая могла бы остаться открытой, скрывалась под нижней рубашкой.

Йерне носила почти такой же крой платья, однако грудь не прятала, и пусть всё оставалось в пределах приличий, ведь служанке положена скромность, но одежда госпожи в этом смысле казалась ещё скромнее.

Рукава на платьях у обеих женщин были короткие - в половину плеча, дополненные длинными рукавами нижних рубашек, но Йерне уже мысленно примеряла, как же эти короткие рукава надставить, если что:

- Ох, госпожа. Думаю, все сразу поймут, что мы из деревни. Как на нас посмотрят?

- Жить в деревне не стыдно, - ответила ей Илона и добавила: - Йерне, вот сколько я тебя знаю, ты всё такая же - беспокоишься о пустяках. Не всё ли тебе равно, как на тебя посмотрят? Или ты в столице замуж собираешься?

- Я-то - нет, - ответила служанка. - А вот вам замуж не мешало бы.

- Не говори мне об этом.

- Госпожа, так не я же первая завела разговор. - Служанка хитро сощурилась.

- Зато ты его продолжаешь, - хмуро заметила Илона.

- А как же я могу не говорить о том, о чём изволит говорить госпожа? - не унималась Йерне.

Илона устало взглянула на неё:

- Не хочется мне замуж. Я тебе много раз говорила. И не только тебе. Всем говорила.

- А может, это сама судьба вам указывает? - настаивала служанка. - Где, если не в столице, можно найти хорошего жениха!

- Не хочу никого искать, - твёрдо сказала Илона.

- Господин Вацлав очень хороший был человек. Повезло вам замуж за него выйти, но ведь уже пять лет, как нет его, а вы молодая такая.

- Оставь. Не напоминай, - вздохнула молодая вдова.

- Хорошо, не буду, - согласилась Йерне. - А всё-таки развеяться вам надо, госпожа. Это ж сколько времени мы в столице не оказывались! Я уж не помню, когда последний раз. Кажется, пять лет назад, в тот год, когда из Липто приехали...

- Йерне, да ты нарочно что ли!? - воскликнула Илона, а затем вдруг закрыла лицо руками.

- Ах, госпожа, да я совсем не... - снова принялась оправдываться служанка, но не находила слов: - Простите меня. Я вовсе не хотела вам напоминать. Само выскочило. Но ведь у вас с Липто не только печаль связана, но и счастье. Ведь столько лет вы с господином Вацлавом в Липто жили! И хорошо жили. Очень хорошо. Что ж делать, если он там и умер. А в Липто вам оставаться было нельзя. Сами знаете. Да я разве виновата, что из Липто, когда ваш муж умер, вы в столицу поехали? Что ж теперь про столицу совсем не вспоминать? Ведь пять лет прошло! Ну, да, приехали вы в тот год в столицу уже как вдова, но ведь вас в столице хорошо приняли, все сочувствовали...