Принцесса Инос. Том 2

Внезапно одна из женщин пронзительно взвизгнула. Придворные воззрились на нее, а затем их взгляды переместились на переносное императорское кресло, и они начали пятиться, словно их в грудь толкали. Никто и слова не проронил, даже крайние, которых безжалостно выпихивали под дождь. Между стариком и регентом сам собой образовался коридор.

Столбняк Итбена кончился быстро.

– Ваше величество! Вам лучше сегодня? Мы в восхищении! Врачи! Сюда!

– Довольно, консул, – негромким, но уже сильным голосом оборвал Итбена император. – Будь любезен объяснить, что мы тут делаем? Мы чтото празднуем?

Регент – впрочем, теперь уже эксрегент – замялся и, вдруг догадавшись, уставился на Рэпа. Взгляды всех регентских прихвостней тоже метнулись к Рэпу.

В ответ Рэп удовлетворенно ухмыльнулся, потом позволил себе расплыться в широкой улыбке, наслаждаясь ужасом и замешательством, быстрой волной прокатившимися по этим гладким лицам. Ощущение радостного удовлетворения было дочти такое же, как тогда, когда он избавил Инос от ожогов.

Убийство Калкора отравило его сердце горечью, а исцеление немощного старца возвратило былой покой в его душу.

– А этот юноша, кто он? – спросил император, быстро сообразив, что парень не так прост, как кажется. У испуганного Итбена язык отнялся, но какойто дальновидный придворный услужливо сообщил императору:

– Это колдун, ваше величество.

– Ага, – нисколько не удивившись, произнес император и задал новый вопрос: – Какой сегодня день?

Другой расторопный вельможа подсказал старику дату.

Внимание Рэпа больше привлекала тетушка Инос, продиравшаяся к нему сквозь плотную толпу придворных, решительно работая локтями и грубо распихивая тех, кто не спешил уступить ей дорогу. Ее доброе лицо посерело от тревоги.

– Мастер Рэп! Твоя работа? – прошептала она.

– Да! – подтвердил довольный собой Рэп, от души потешаясь над ужасом, в который поверг этих напыщенных паразитов. Фавн искренне наслаждался растерянностью регента.

В отчаянии герцогиня застонала:

– Но это же злостное нарушение Протокола – применять магию к императору!

– Да, нарушение! И что? – гневно рыкнул Рэп.

Испуганная старушка даже съежилась, отшатнувшись.

– Рэп! – панически выкрикнула Инос. – Ты этого не делал!

– Очень даже делал, – спокойно возразил Рэп. – И ничуть о том не жалею. Меня все равно собирались сжечь, в наказание за Калкора. Уж лучше пусть жгут за доброе дело. Ну что ж…

– Рэп! Ты идиот!

– Разве?

– Да, конечно! Идиот! – чуть не плача, Инос топнула ногой по мокрой траве, но получила лишь каскад брызг и чавканье грязи. Раздосадованная, она продолжала ругаться: – Тупица! Простофиля! Олух! Деревенщина!

– Ого? А тты кто такая, чтобы так разоряться? Крутанула хвостом и прыгнула замуж за того, кого на дух не переносишь. Теперь с ним…

Опомнившись, Рэп прикусил язык. Гигант джинн спешил к жене, расталкивая придворных и старательно уворачиваясь от наполненных водой прогибов сафьянового полога. К сожалению, причудливая шляпа на голове сильно мешала султану двигаться прямо, но последние слова колдуна он отлично услышал, и они ему не понравились. Нашлись и другие слушатели – любители сплетен, хоть и здорово напуганные, зато жадно навострившие уши.

Они любовались яростным блеском глаз Инос, вполне соответствующим ее гневным словам. Но леденящий страх, скрытый за внешним возмущением, они не могли видеть. Не за себя она боялась, за Рэпа. Фавн бесцеремонно нарушил Протокол, пусть глупый, но действующий, и это угрожало парню большой бедой. То, что над ней самой нависла угроза, жить в ненавистном браке, Инос словно забыла, хотя от одной мысли о поцелуях Азака ее тошнило. Так что пока она всячески ругала Рэпа, колдун видел и слышал совершенно иное. Такое знание истины смущало Рэпа, и надейся он на будущее, фавн чувствовал бы себя самым счастливым существом на свете. Но будущегото как раз у него и не было.

Рэп не сомневался, что он обречен, а ей предстоит приспособиться к замужней жизни. Теперь, когда с султана проклятие Раши, Азак мог прикоснуться к жене. Отныне брак стал возможен, и, судя по всему, джинн явно намеревался! немедленно предъявить права на жену.

Когда Азак похозяйски положил свою руку Инос на плечо, она содрогнулась и умоляюще посмотрела на Рэпа. К мужу она даже не обернулась, продолжая выкрикивать оскорбления в адрес фавна. Зато ее глаза молили колдуна о помощи и спасении.