Принцесса из одного места

Вернувшийся с охоты Онтарио с подозрением оглядел наши довольные лица, но ничего не сказал и занялся приготовлением подстреленного фазана. А у меня на душе пели птички свободы. Отец из кожи вон вылезет, чтобы заставить меня выйти за неверийца, однако мои шансы на успех повысились, раз в аргументах не только собственный отказ, но и слово принца.

Я поднялась и повернулась в ту сторону, откуда меня увозили. Перед глазами вставали башни Норрофинда. Не те, старые, возведенные при помощи драконов, томящихся в жестокой неволе. Другие – великолепные, белоснежные, воздвигнутые не на крови и костях, а с помощью доброй воли построивших их людей.

– О чем вы думаете, Ваше Высочество? – услышала я и обернулась.

Онтарио, отвлекшись от фазана, внимательно смотрел на меня.

– Любуюсь видами, – улыбнулась я. – А что?

– Мне слишком хорошо известно это ваше выражение лица, – буркнул младший Ананакс и принялся насаживать тушку на вертел. – Вы что-то задумали. Побег – не советую. Если вас не найду я, это сделает добрейший Симмонс – он читает следы на земле, как открытую книгу.

– Вы приземленно думаете, юноша, – фыркнула я. – Я мечтаю не о побеге, а о городе, который когда-нибудь вырастет здесь по моему приказу.

– Город? – изумился Онтарио. – Откуда такие мысли?

Я пожала плечами и ничего не ответила. Пусть мучается!

* * *

Спустя несколько дней пути нас неожиданно окружили.

Они возникли из лесной чащи, как духи, солдаты отца, ведомые дядюшкой Кевинсом, который наблюдал за операцией немигающим кошачьим взглядом и при этом не казался ни довольным, ни разочарованным.

Подойдя к нам, он поклонился и повернулся к Онтарио.

– Мы двинулись по следам сразу, едва обнаружили ваше отсутствие и узнали о том, как вы расспрашивали в окружающих деревнях про чужаков, желающих купить лошадей и провиант. Но вы сильно обогнали нас!

– Мы ехали налегке, – улыбнулся Онтарио. – Как видите, Их Высочества в целости, сохранности и даже пребывают в хорошем настроении.

Кевинс пожал плечами и направился в сторону разбойников, которых в это самое мгновение мне стало очень жаль. Не знаю, что он им сказал, по обыкновению своему, тихо и лаконично, но они сделались белее снега, лежащего на вершинах Неверийских гор.

– Нам надо как можно быстрее прибыть в Самыйсокс, – заявил он, вернувшись. – Поэтому теперь мы будем двигаться без привалов.

– Как это, без привалов? – изумился Стич. – А покушать?

– Ваше Высочество покушает в седле, – холодно улыбнулся Кевинс, – и поспит там же. День рождения Его Величества Отиса Третьего через четыре дня, вам обоим необходимо быть в столице. Погнали!

И мы погнали. Последующие дни слились для меня в один. Я больше не могла любоваться окрестностями – они пролетали мимо со скоростью вспугнутых птиц. Я дремала в седле, привалившись спиной к сидящему позади Кевинсу, который, казалось, был выплавлен из стали, потому что не знал ни сна, ни голода. А когда на закате впереди показались, наконец, стены Самыйсокса, я их попросту не успела заметить, потому что кавалькада с грохотом и факельными огнями, распугивая поздних прохожих, проскакала прямиком к герцогскому замку.

Видимо, Ананакс уже был предупрежден. Он сбежал с длинной лестницы с такой скоростью, будто за ним гнался демон.

– О, Ваше Высочество! – закричал он, схватился за сердце и поклонился мне. – О, Ваше Высочество! – Герцог перехватил сердце другой рукой и отвесил поклон Стичу. – О, сын мой, Онтарио!

Я разглядела, как побелели виски Его Светлости, и была чрезвычайно удивлена этим фактом. Но еще больше я удивилась, когда рыдающая тетушка Селеста показалась в дверях замка, издала дикий вопль, увидев нас, и бросилась мне на шею, обильно омывая меня слезами, чем напугала смиссу. Кошка моментально округлила спину и раздулась, став в несколько раз больше самой себя.

– Ну что вы, что вы, – бормотала я, одной рукой поглаживая тетушку по вздрагивающей спине, а другой – смиссу по такому же загривку, – ну вот же я, со мной все в порядке, посмотрите!

– Дитя мое, дитя мое… – рыдала тетя. – Я места себе не находила, я ужасно за вас переживала…

Она плакала так горько, что я впервые посмотрела на эту немолодую, некрасивую и не очень умную даму с другой точки зрения. Оказывается, несмотря на злые шутки и подколы, на невыносимый характер и непослушание, она действительно любила меня и искренне горевала обо мне!

– Я сейчас же прикажу подать ужин, – воскликнул Ананакс, все еще держась за грудь.

– Никакого ужина, – отрезал Кевинс. – По приказу короля Их Высочества немедленно направляются в Тессу. И вы тоже!

Его Светлость едва успел обменяться коротким взглядом с сыном, как за его спиной выросли королевские гвардейцы. Герцог понурил голову.

– Я поеду с тобой, отец, только переоденусь, – коротко сказал Онтарио и быстро взбежал по лестнице.

Продолжая обнимать тетю, овившуюся вокруг меня виноградной лозой, я лихорадочно соображала, как бы вернуть артефакт на место. Воля моего отца – закон. Но отец в Тессе, а здесь я – полновластная властительница по праву и крови. А значит, здесь закон – мое слово! Только для начала я стряхну с себя Бабайку…