Принцесса из рода Борджиа

В ту же минуту она соскользнула на холодные плиты пола и схватила кинжал своего жениха. Карл, потрясенный этим поцелуем любви и смерти, охваченный безумием, вырванный из реального мира, задыхался от страсти, тоски и ужаса. Он бросил вокруг себя прощальный, быстрый, как молния, взгляд. Повсюду в церкви двигались бессчетные тени: Менвиль, Бюсси-Леклерк и незнакомец в маске — у подножия алтаря, на ступенях — священник, который начал богослужение, а вокруг него, вокруг Виолетты — стальной сжимающийся круг… Эта сцена происходила в трагической тишине, такой глубокой, что он мог слышать собственное дыхание.

Тогда герцог выхватил шпагу, и в эту секунду его глаза встретились с глазами Виолетты. Он прошептал:

— Умрем вместе, душа моя.

И бросился вперед, таща за собой Виолетту в безрассудной надежде прорваться сквозь стальной круг и бежать… бежать! Но тотчас же десять рук схватило его, десять — Виолетту. Карлу показалось, что он умирает. Он испустил жуткий крик, на который, словно эхом, отозвался крик отчаяния Виолетты. Нанося шпагой страшные удары, Карл рычал:

— Подожди меня, душа моя! Я с тобой!

Шпага сломалась, но он продолжал биться ее обломком. Вокруг него лилась кровь, падали люди… наконец у него вырвали обломок шпаги. И вновь донесся до него теперь уже далекий, похожий на зов крик Виолетты. Карл, окровавленный, истерзанный, продолжал драться безоружный. Прошла еще минута… Но вот он упал на одно колено; семь, десять, пятнадцать человек набросились на него. Он почувствовал, как его связали, подняли, вынесли из церкви и бросили в карету, которая сразу тронулась.

В этой карете с опущенными занавесками, в этой тюрьме на колесах, перевозившей его в другую тюрьму, юный герцог лежал неподвижно, в том оцепенении, которое сродни смерти и которое отмечают у приговоренных. У него не было больше мыслей, жизнь едва теплилась в нем.

Менее чем через три минуты карета въехала на разводной мост, затем под арку и остановилась.

Герцог Ангулемский находился в Бастилии.

А события в церкви Сен-Поль тем временем развивались, перевоплощая видения ночного кошмара в живую человеческую боль…

Виолетту, вырванную из рук Карла, подтащили к подножию алтаря. Там, как мы уже сказали, находилось трое мужчин. Двое из них нам знакомы: это были Менвиль и Бюсси-Леклерк. Третий же сорвал маску только тогда, когда девушка оказалась рядом с ним, полумертвая от отчаяния, еле держащаяся на ногах. Это был Моревер!

Виолетта растерянно оглянулась, и в эту же минуту Моревер схватил ее за руку со словами:

— Спасибо, любовь моя, спасибо, моя прекрасная невеста, что пришли вовремя. Все готово для нашей свадьбы, а вот и священник, который соединит нас.

— Соединит нас! — пролепетала Виолетта. — Вы! Кто вы? Боже! Господа, господа! Сжальтесь! Скажите, что вы сделали с моим суженым?

— Виолетта! — горячо воскликнул Моревер. — Какое странное безумие овладело вами! Посмотрите на меня! Вы меня не узнаете? Я ваш жених! Я тот, кого ты любишь и кто любит тебя!

— Какой ужас! Я сошла с ума! Сошла с ума, как цыганка в красной маске! Карл! Любимый мой! Они убили его, поэтому он не отвечает! Карл! Карл! Умрем вместе!

Она взмахнула рукой, чтобы пронзить себя кинжалом, который взяла из рук своего жениха, но заметила, что оружие у нее вырвали. Ее рука легла на лоб, мысли, замутненные вихрем безумия, превратились в неясные образы, и она упала на колени. Моревер встал на колени рядом с ней.

Тогда священник повернулся к ним, произнося слова обряда, и простер руку для благословения.

Виолетта, вскинув голову, вдруг поняла, что уже видела этого человека. Священник был совсем молодой, черные глаза его горели зловещим огнем… Лицо его казалось ей знакомым.

Где же она могла видеть это лицо, при взгляде на которое сердце ее сжималось от страха? Какое ужасное видение, какой безжалостный призрак! Священник шептал слова обряда… А этот голос! Этот голос! Она его уже слышала! Но когда? В каком жутком сне?

Внезапно пришло молниеносное озарение, и она увидела мысленным взором ужасную сцену, происшедшую тогда, когда она вновь обрела мэтра Клода; девушка вспомнила тот вечер, когда Бельгодер потащил ее в таинственный дом на Ситэ. Там ей надели на голову черный мешок, ей стало дурно, а придя в себя, она увидела склонившееся над ней лицо того, кого в детстве называла отцом! Клод взял ее на руки, чтобы унести прочь из этого страшного места, но вошли вооруженные аркебузами люди… С ними была женщина, на которой угасающий взгляд Виолетты остановился тогда лишь на мгновение, однако черты незнакомки, словно изваянные из мрамора, запечатлелись в памяти.

Священником была она! Та женщина! Сама Фауста совершала бракосочетание Моревера и Виолетты!

Невыразимый ужас овладел девушкой. Она хотела встать, но вновь тяжело упала на колени. Она хотела вырвать руку у Моревера, но почувствовала, что не в силах даже пошевелить ею. Она хотела закричать, чтобы выразить отчаяние, переполнявшее ее, но из груди ее вырвался лишь слабый стон, жалобный, словно стон умирающей.