Принцесса из замка дракона

Урдас проводил нас, можно сказать, с почестями, выдав припасов в дорогу и подобающее облачение мне и фениксу. Он был любезен, многословен и обещал уже весной, как встанут дороги, наведаться на запад. Уверен, он так же приставил и слежку за каждым из нас, но я и не собирался прятаться.

На ночь пришлось остановиться в трактире. Небо хмурилось, предвещая грозу, а Илле хотелось целоваться, что делать на драконице, которая к тому же испытывает те же чувства, крайне опасно. Трактир же при всей своей простоватой мрачности и небогатости был немноголюден и вполне уютен, нам нашлась комната с мягкой кроватью возле маленькой печи, а собственно более ничего и не требовалось.

Уже ближе к рассвету я сидел на лавке возле узкого окна, внимательно разглядывая корону. Илла спала. Спокойно, безмятежно, умудряясь даже на этой грубой деревенской обстановке выглядеть как минимум королевой.

Как всё закрутилось! Я отправлялся на восток помочь леди… Маленькой принцессе! Ну ещё найти место в этом мире для себя. А получилось? Нашёл жену, дракона, корону и стаю. Всё в этом мире имеет смысл. Иногда намного больший, чем кажется на первый взгляд.

Я крутил в руках корону, несколько раз надевал её, разыскивая как же открывается библиотека. Потом додумался сжать один из кристаллов. Это была не история. Скорее дневники моих предков, начиная с того, кто создал артефакт. Подробные записи, как и почему было сделано то или иное…

Ранамир подозревал, что чревоходец где-то рядом. Он пытался его изловить, мысля запереть в каменной темнице без окон и дверей. Чревоходец же по размышлениям следующего предка, тайно откормил дракона двуликой. И вместо мелкой ящерицы Ранамир узрел перед собой зверя размером с быка. Кто кого тут предал? Кто был прав? По моим взглядам доверия не заслуживали оба. Собственно оба и поплатившись так или иначе. А вместе с ними весь мир.

Я листал дневники предков и замечал ещё одно, Ранамир был жесток и часто жесток неоправданно, но он много делал, болел душой стараясь сохранить мир в своих землях. Его последователь, тот, что был воспитан двуликой, тоже приложил не мало сил, а вот дальше, от поколения к поколению эти стремления таяли. Последние из моих предков не вписывали в свои дневники никаких деяний кроме выбора невесты. Чтобы действовать нужно быть на острее, на передовой, ощущать себя владетелем, а последние из моих предков ощущали себя пленниками если не ордена, то судьбы. Странно только что ничего не пытались изменить. Не нашли этого третьего пути.

Что ж, я начну новую главу!

Я убрал корону. Илла зажмурилась прячась под одеяло. Моя возня с сумками её будила. А сон её был так сладок, что прерывать его казалось кощунством. Я тихо вышел из комнаты, спускаясь в общий зал.

Здесь было холодновато. Грязный мальчишка мёл полы, пытаясь собрать объедки из-под столов. Пышнотелая кухарка только-только растапливала печь. Иных постояльцев в зале не было.

Я присел к окну. Протёр ладонью запотевшее стекло маленького окна. На улице шёл снег. Первый в этом году. Маленькие хрупкие белые снежинки пытались закрыть собой чёрную осеннюю грязь. Падали в лужи и тонули, казалось, не оставляя следа. Но всем известно, что как бы не тонула одна снежинка, скоро снег победит и землю покрое белизна. Неминуемо!

— Молочка, сер? Свеженькое. С утреца даивала.

Я обернулся на голос. Кухарка заискивающе поглядывала мне в глаза. В одно её руке была миска с парой ломтей хлеба, в другой кувшин молока. Я кивнул соглашаясь. Парное молоко, горячий хлеб, белый снег за окном. Что может быть лучше для начала нового, абсолютно нового дня?!

По лестнице спустился чревоходец. Тело его было в ранах от вчерашней схватки с драконом к тому же рука откусана по локоть, замотанная в трапки. Человек бы с такими ранами лежал в горячке. Нелюдь же лишь морщился да следил, чтоб повязки были туги и правильны.

— Не спиться тебе, Чхартш?

Он усмехнулся. Образ монаха тело которого он сейчас носил ни как не вязался с этой ухмылкой:

— Дело у меня есть на сиё утро, мой внимательнейший король. Муж мой юный — он усмехнулся — меня везде вслух женой кличет, дурные мысли и о себе и обо мне по миру пускает. Не надобно мне, чтоб в его разуме кто усомнился всерьёз. Так что я пойду пока все спят да трапезничают, подыщу себе облик подходящий. Тело девичье не хитро сыскать. А леди из крестьянки не лицо, а манеры делают.

Я усмехнулся:

— Наденешь женское тело? Станешь примерной женой?

Чревоходец рассмеялся:

— У женщины в мире нашем другие правила, но и на том поле не малая игра может идти умеючи. Вы в большом заблуждении, мой юный король, если полагаете, что мне никогда не выпадало носить в своей долгой жизни женские тела. Самые неприступные крепости обычно падают именно к женским ножкам. А мне тепереча предстоит покорить замок герцога Матчас да все земли Иянь. Надобно подыскать к этому ножки поочаровательней.

Он ещё раз усмехнулся, кивнул прощаясь и вышел.

Снег продолжал кружить. Уже было видно, что в некоторых местах чёрная грязь захлебнулась не способная его поглотить. И там разрастались ковры истинной совершенной белизны.