Принцесса Клевская

Делясь с Альфонсом душевной болью, Консалв распалял себя и укреплялся в своем решении, оставаясь глухим к увещеваниям друга. В создавшемся положении он особенно остро чувствовал свою беспомощность, невозможность объясниться с Заидой на родном ей языке. В его памяти вдруг всплыло письмо, которое она писала, и он припомнил, что буквы походили на греческие. Он не был полностью в этом уверен, и желание убедиться навело его на мысль отправиться в Таррагону и поискать человека, говорящего по-гречески. Консалв и раньше неоднократно посылал туда слуг Альфонса, но выбранные наугад толмачи не смогли помочь делу. На этот раз он решил ехать сам, несмотря на опасения быть узнанным в большом городе. Не хотелось ему и покидать Заиду. Но надежда на то, что он сможет наконец-то понять ее, пересилила все страхи и сомнения. Объяснив ей знаками причину отъезда и по возможности изменив внешность, Консалв отправился в Таррагону. Бродя по улицам, куда чаще всего наведывались иностранцы, он затратил немало сил и времени, прежде чем нашел то, что искал. Один из многих опрошенных им иностранцев сказал ему на ломаном испанском языке, что приехал с Ионических островов. Консалв попросил его произнести несколько греческих слов и, к неописуемой радости, понял, что это тот самый язык, на котором Заида говорила с Фелимой. На счастье, особых дел у грека в Таррагоне не было, и он принял приглашение взять на себя роль переводчика, поразившись размерами полученного за свое согласие вознаграждения. Они покинули город на рассвете следующего дня, и Консалв был рад своей удаче больше, чем если бы его голову украсили королевской короной.

В пути Консалв выучил несколько греческих слов, и прежде всего: «Я вас люблю». Уже сама мысль о том, что он скажет эти слова Заиде и она поймет их смысл, убеждали его в близости конца всех его несчастий. Добравшись до дома и увидев Альфонса, Консалв не замедлил поделиться с ним своей радостью и тут же спросил, где Заида. Альфонс ответил, что она ушла к морю и он давно ее не видел. Увлекая за собой грека, Консалв бросился к скалам, где Заида чаще всего проводила время, и, не найдя ее там, был крайне удивлен. Он стал искать повсюду и даже сходил на пристань, куда она также порой наведывалась. Не обнаружив ее, он вернулся к дому и пробежался по лесу – девушки нигде не было. Он послал на ее поиски слуг, которые также вернулись ни с чем. Его охватило недоброе предчувствие. Наступила ночь – поиски не прекращались. Консалв был в отчаянии. Ему казалось, что с ней случилось что-то ужасное, и он проклинал себя за то, что оставил ее одну. Всю ночь с факелами в руках Консалв, Альфонс, вся прислуга осматривали окрестности, заходили в рыбацкие хижины, расспрашивая, не видел ли кто Заиду. Все было тщетно. Наконец под утро две женщины, возвращавшиеся с места ночевки, сообщили им, что издалека видели Заиду и Фелиму на берегу моря, и рассказали, как к берегу причалила большая лодка, из которой высадилось несколько человек, как девушки сначала хотели удалиться, но потом, когда их окликнули, вернулись и после долгой и оживленной беседы сели в лодку и отплыли, причем, судя по их жестам и восклицаниям, вполне довольные.

Лицо Консалва покрылось смертельной бледностью. Глядя на него, Альфонс не решился произнести ни слова в утешение. Когда остальные участники поисков удалились, Консалв заговорил первым.