Принцесса Конде

«Мсье де Генеллем» кардинал называл королеву – для конспирации. Еще листы, исписанные четким почерком его высокопреосвященства, указания и деловые инструкции… Пачка листов, перехваченная лентой, с надписью «Мирам»… Письма короля к Ришелье. Что характерно, его величество изволили писать собственноручно! Неровные прыгающие буквы:

«Я знаю все причины, по которым Вы хотите уйти на покой. Я желаю Вам быть здоровым даже больше, чем Вы сами того хотите. Благодаря Господу все идет хорошо с тех пор, как Вы здесь, я питаю к Вам полное доверие, и у меня никогда не было никого, кто служил бы мне так, как это делаете Вы. Не обращайте никакого внимания на то, что о Вас говорят. Я разоблачу любую клевету, возведенную на Вас, и заставлю любого считаться с Вами. Кто бы ни выступил против Вас, Вы можете рассчитывать на меня. Я не изменю своего мнения».

Газетт запрыгнула на стол и улеглась на документах, вылизывая лапу. Шавиньи глубоко вздохнул. После смерти кардинала он попросил госпожу д’Эгильон отдать ему Газетт, потому что знал, как кардинал был привязан к своим кошкам. Кошек он любил гораздо больше, чем людей. Кардинал был для него не только шефом, но и покровителем, воспитателем, учителем, образцом государственного деятеля и, наконец, другом, утрата которого была тяжким горем.

Наконец Шавиньи нашел письмо, которое искал.

«28 ноября 1642 года от Рождества Христова.

Дорогой Леон!

Этой ночью мне стало хуже, настолько, что боюсь не доживу до утра. Временами я теряю сознание. Возможно, что я больше не увижу Вас, а потому хочу проститься. Моя милая племянница пишет это письмо под мою диктовку. Вы знаете, Леон, мое уважение и доверие к Вам. Надеюсь, Вы будете вспоминать меня в своих молитвах. Прошу вас, помните о поручении, которое я Вам дал. Храните этот документ как зеницу ока. Ни одна живая душа не должна знать, что он находится у Вас. Известное Вам лицо будет готово отдать за него полжизни. Не допустите, чтобы документ попал в его руки. От этого зависит судьба Франции. Я полагаюсь на Вас, Леон. Прощайте, мой друг.

Искренне ваш Ришелье».

Шавиньи аккуратно сложил последнее письмо Ришелье. «Будьте спокойны, ваше высокопреосвященство. Я выполню вашу волю».

Он столько лет служил великому кардиналу, что теперь, получив отставку сразу после его смерти, чувствовал себя едва ли не свободнее других. Как будто смерть Ришелье освободила Шавиньи от некоей почтительности по отношению к врагам, но оставила навсегда крепкой привязанность к другу.

Шавиньи провел спокойную ночь и спал крепким сном, как спит человек, полагающий, что его совесть чиста. Проснувшись, он приказал подать завтрак и кликнул Газетт, но кошки почему-то нигде не было видно.

2 Андре в Париже Январь 1643 года. Париж

Андре-Франсуа де Линь не был в Париже ровно десять лет и совсем не ожидал, что возвращение будет таким, каким оно оказалось в действительности. Мерзкая погода, одиночество и всего десять экю в кармане. Накануне у Себастьена вытянули кошелек и он остался совсем без средств. Приятели по-братски разделили содержимое кошелька шевалье де Линя, и Себастьен направился туда, куда и хотел, – к герцогу Энгиенскому просить о зачислении на службу. У шевалье де Шаплевиля не осталось в Париже ни одного знакомого, тогда как Андре надеялся на чью-нибудь помощь. Он в отличие от приятеля вел в свое время светскую жизнь и был знаком с огромным количеством людей, которые не отказались бы одолжить старому другу некоторую сумму на первое время. А там…