Принцесса крови

…По зеленому весеннему полю двигалась белая точка. Яркая, как вспышка, но не желающая гаснуть, тускнеть. Она приближалась. Уже можно было различить быстрого коня, рвавшегося впереди ветра, и всадника в сверкающих доспехах. Всадницу! Темноволосая девушка с короткой стрижкой крепко держалась в седле. В правой руке ее было знамя – белое, оно билось на ветру, вырастало штормовой волной. Амазонка в рыцарской броне приблизилась неожиданно быстро – белый стяг разросся, на мгновение заслонил небо. Чистый, он светился и рассыпал яркие вспышки, как солнечные зайчики, повсюду. Это были золотые лилии! А в центре стяга, точно на Страшном суде, грозно восседал Господь в окружении двух ангелов. Стяг ударил на ветру, совсем рядом, оглушительно; и всадница в рыцарском облачении уже летела прочь, став подвижной тенью, сверкая теперь лишь контуром, обтекавшим ее силуэт, потому что двигалась на фоне солнца – и к солнцу…

Жанна проснулась. За окном было утро. Весеннее солнце только-только взошло и ослепительно легло на ее постель в доме богатого горожанина мэтра Дюпюи. Все увиденное стояло так ясно перед ее глазами, так четко! Она боялась заснуть, потому что знала наверняка – забудет! Жанна спрыгнула с кровати, наспех оделась – штаны, пышнорукавый камзол, сапоги – и выбежала вон из своих покоев. Она разбудила Жюльена, тот достучался до Паскереля.

– Я знаю, каким должно быть мое знамя! – сказала она заспанному исповеднику. – Мне говорили, что в Туре есть художник, создающий знамена полководцам, это так?

Жером Паскерель ничего о том не знал, поскольку мало интересовался знаменами, оруженосец из герцогства Барского Жюльен – тем паче. Тем не менее последний, по приказу Жанны, поехал к д, Алансону. Принц, на которого Карл Валуа возложил ответственность за многое, в том числе вооружение армии и ее снабжение, справился о художнике и дал ответ: его зовут Джеймс Польвуар, он – шотландец.

Через два часа художник Польвуар предстал перед ясными очами Жанны Девы. Ее возбуждение и горящие глаза смутили шотландца, но стоило девушке заговорить, как художник стал оживленно кивать. Чувство Жанны передалось и ему, а яркий образ увиденного был передан так ясно, что художник немедленно принялся за работу.

17 апреля, когда Жанна примеряла новые латы, сверкавшие на весеннем солнце белым огнем, прибыл Дьёлуар с отрядом из Сент-Катрин-де-Фьербуа. Оружейник с помощью Жюльена и двух пажей – Луи и Раймона – стягивали кожаными ремнями две половины ее кирасы.

– Удачно? – спросила Жанна. – Аббат не противился моему желанию?

– Он благословил вас, Дама Жанна, – ответил Дьёлуар и положил перед девушкой длинный предмет, завернутый в промасленную тряпицу.

В этот самый момент в оружейную мастерскую вошел Джеймс Польвуар и, поклонившись, развернул перед Жанной знамя. Забыв, что вокруг нее крутятся помощники, облачая ее в панцирь, она потянулась вперед. Все было как во сне! Белый стяг, усыпанный золотыми лилиями, Господь в центре, два ангела…

– Великолепно! – воскликнул за спинами собравшихся в мастерской бодрый голос.

Собравшиеся в оружейной обернулись – это был герцог Алансонский. Все, кроме Жанны, низко склонили головы.

– Добро пожаловать, прекрасный герцог, – сказала девушка. – Доброе знамя, не так ли?

– Да, – кивнул он, – но чего-то здесь явно не хватает…

Брови Жанны чуть нахмурились:

– Чего же?

Алансон удивленно взглянул на своячку.

– Королевского герба, конечно!

Жанна задумалась: имеет ли она право изменять то, что увидела во сне? Но потом решила – солдаты должны видеть не только образ Господа, но гордость своего короля – его герб.

– Вот что, Польвуар, – сказала она, – его высочество прав. Внесите изменение – пусть на моем стяге будет герб королей Франции. И поторопитесь. Сроку вам – два дня.

Шотландец Польвуар поклонился, свернул знамя и был таков. А Жанна, аккуратно развернув промасленную тряпицу, трепетно достала старинный меч.

– А вам два дня, чтобы привести этот благородный меч в порядок. – обратилась она к оружейных дел мастеру. – Успеете?

Оружейник легко взял меч, провел по нему рукой, как проводит рукой музыкант по струнам расстроенной виолы и, прищурив глаза, сказал:

– Успею, Дама Жанна. Он будет как новый!

На юную воительницу наконец-таки одели доспехи, пластины которых были идеально подогнаны друг к другу, и она вышла во двор оружейной. За ней последовали Дьёлуар и Жюльен. Трое молодых шотландцев, охранявших дом, пока здесь находилась Дева, улыбались, глядя на свою госпожу. Богиня войны, да и только!

От ворот к девушке направлялся д, Олон.

– Дама Жанна, на улице двое молодых воинов – Жан и Пьер. Говорят, их фамилия д’Арк. Впустить их?

– Конечно! – Жанна хотела было сама броситься к воротам, но сдержалась. – Зови же их…

Оруженосец д, Олон отдал распоряжение, и вот уже девушка, затаив дыхание, смотрела, как от ворот к ней шли два родных человека – Жан и Пьер. Сколько было чувств на их лицах – смущение, изумление, радость, восторг. Три месяца не виделись они, но за эти три месяца столько воды утекло! Оба молодых человека были в полном рыцарском снаряжении.