ПРИНЦЕССА МАФИИ

Это работает. Одно только ощущение того, что его пальцы дразнят мой вход, касаясь складок, заставляет меня выгибаться навстречу его прикосновениям и желать большего. Я хочу внезапно, с такой яростью, какой никогда не испытывала раньше, узнать, каково это - быть наполненной, иметь его пальцы или даже член внутри себя. Я чувствую, как моя решимость колеблется, и закрываю глаза, вытесняя все мысли из головы, пока наслаждение от его языка нарастает.

Оно нарастает и нарастает, и мои пальцы впиваются в диван, а я, задыхаясь и откидываю голову назад.

— Я так близка, — умоляю я, чувствуя, как дрожу под его руками, нуждаясь в последнем толчке, и Лука дает его мне.

Он резко засасывает мой клитор в рот, перекатывая нежную плоть, его язык продолжает лизать и кружить, и внезапный всплеск удовольствия оказывается слишком сильным. Я вскрикиваю, мой голос становится криком наслаждения, я снова наполовину произношу его имя и содрогаюсь на волнах удовольствия, выгибаясь навстречу его лицу, не заботясь о том, что я бесстыдно извиваюсь на его языке, не заботясь ни о чем, кроме оргазма, проносящегося сквозь меня, как встречный шторм.

Когда по мне пробегают последние толчки удовольствия, Лука отстраняется, его губы и подбородок блестят от моей влаги, и я краснею от этого зрелища. Он ухмыляется, соблазнительно облизывая губы, а я закрываю лицо руками, не в силах смотреть. Все мое тело все еще дергается от удовольствия, и я с ужасом осознаю тот факт, что я голая от пояса вниз, моя киска набухла, намокла от двух оргазмов, и что Лука сегодня ночью забрал часть моей невинности, от которой я даже не представляла, что откажусь, или что я буду наслаждаться этим так тщательно.

Я чувствую его руки на своих, которые отводят мои от моего лица.

— Ты очень хорошо справилась, Катерина, — говорит Лука, его голос низкий и глубокий. — Ты так сильно кончила для меня, и ты такая вкусная. — Он ухмыляется, складывая свои руки вокруг моих. — Я знал, что не потребуется много времени, чтобы заставить тебя выкрикивать мое имя.

Я смотрю на него, горячий стыд захлестывает меня и смывает последние остатки удовольствия.

— Пошел ты, — шиплю я, отталкивая его назад. Я поднимаюсь с дивана, позволяя платью упасть, и шиплю от ощущения прохладного шелка на моей покрасневшей заднице. — Я ни о чем таком не просила.

Лука тоже встает, его глаза сужаются, и я вижу, что он снова возбужден, толстый гребень его члена упирается в ширинку брюк. Я чувствую кратковременный прилив жара при мысли о том, что я возбудила его настолько, что он уже готов снова кончить, но я отказываюсь дать ему это увидеть.

— Иди и подрочи на мои трусики, что ли, — усмехаюсь я, отступая назад, прежде чем он успевает схватить меня за руку. — Я найду себе спальню.

— Катерина! — Лука выкрикивает мое имя, но я игнорирую его. Он обещал, что сегодня больше не будет наказаний, а что случится завтра - об этом я буду беспокоиться потом. Я устала от его игр и злюсь на себя за то, что наслаждаюсь ими, и отказываюсь уделить ему еще хоть минуту своей ночи.

— Я иду спать, — огрызаюсь я, не оборачиваясь в его сторону. — Мне все равно, что ты сделаешь.

А потом, мои щеки пылают так же жарко, как и моя задница, и я иду к лестнице, ведущей в спальни.

10

КАТЕРИНА

Мы не разговариваем два дня.

Не то чтобы мы не виделись. Домик маленький, по крайней мере по сравнению с домом моей семьи в Нью-Йорке, и полностью избегать друг друга невозможно. Напряжение между нами можно резать ножом, и я, честно говоря, удивлена, что Лука не наказал меня на следующее утро, после того как я снова наговорила ему гадостей, прежде чем отправиться спать. Но он не только не будит меня с приказом нагнуться над какой-нибудь поверхностью и поднять платье для наказания, он даже не замечает меня.

Это даже хуже, чем если бы он решил отшлепать меня еще раз.

На третий день Бруно возвращается с вещевым мешком одежды для меня, чему я очень рада. Я носила то, что было оставлено в комнате от прежних жильцов, а в данном случае это несколько пар черных леггинсов, которые нелестно обтягивают меня, и мужские рубашки на пуговицах больших размеров. Я безмерно благодарна за то, что у меня снова есть своя одежда, и горячо благодарю Бруно, прежде чем отправиться наверх, чтобы переодеться в то, что позволяет мне чувствовать себя более похожей на себя, в данном случае в джинсы и шелковую блузку без рукавов с достаточным декольте, которое, как я надеюсь, Лука сможет заметить.

Динамика между нами изменилась, и я не настолько наивна, чтобы думать, что он мог сделать это не нарочно. Раньше я держала его на расстоянии, пока он дразнил и мучил меня, заставляя постепенно отдавать все больше и больше своей невинности, но теперь он отстранился, став холодным, в то время как я лежу без сна по ночам, сгорая от желания получить больше его прикосновений. Та первая ночь в убежище пробудила во мне что-то, не просто осознание того, что я могу получить удовольствие от мужчины, но и более глубокую, темную потребность, о которой я не подозревала.