Принцесса маори

Ева вдохнула поглубже и задумалась. Может, стоит позвонить тетке и попросить, чтобы кто-нибудь забрал ее с вокзала? Но в ушах девушки все еще звучал неприязненный тон предыдущего телефонного разговора. Судя по голосу, вряд ли можно было надеяться на радушный прием. Что скажет тетка, когда Ева явится на Камерон-роуд? Девушка решительно взяла чемодан и свернула налево, как сказала женщина. Дорога, казалось, займет целую вечность. Утешением мог служить лишь волшебный вид на море, открывавшийся по правую руку. Но радость Евы затмевала ноющая боль в руках. Она останавливалась каждые две минуты, чтобы поменять руку. Ее пальцы побелели как мел, потому что ручка чемодана давила и нарушала кровообращение.

Через некоторое время ей встретилась пожилая темнокожая женщина с черными курчавыми волосами, пронизанными седыми прядями. Может, заговорить с ней? Девушка остановилась в нерешительности и пристально посмотрела на женщину. Та, заметив ее взгляд, тоже остановилась и открыто спросила, почему Ева так смотрит на нее.

Ева почувствовала, что ее застали врасплох. Она, запинаясь, пыталась объяснить старухе, что приехала из Германии и пытается отыскать тетку, живущую на Камерон-роуд.

Улыбка засияла на лице женщины.

— Вы раньше никогда не видели маори, не так ли?

Ева покачала головой.

— Я жила в маленьком городке, пока отец не решился на эмиграцию. — Еве с трудом удавалось подбирать нужные английские слова. В школе она не учила английский, но после усердной зубрежки на корабле практически все понимала, хотя бегло говорить пока не могла. Она немного досадовала на это. Кроме того, девушку смущал тот факт, что она практически ничего не знает об этой стране. Будет ужасно, если ее сочтут невеждой, — недостаточное образование Ева считала своим слабым местом.

С каким удовольствием она бы поехала учиться в университет Майнца или Вормса, как Инга, ее подруга и дочь бургомистра! Но денег в семье не было, и Еве приходилось помогать по хозяйству. Кому-то же нужно готовить и убирать, когда мать неделями страдает меланхолией и смотрит в одну точку.

— А где твоя мать?

Ева испуганно взглянула на маори.

— Откуда вы знаете, что я должна была приехать с матерью?

Женщина рассмеялась:

— Потому что я сестра миссис Болд.

— Миссис Болд? Но я ехала к миссис Кларк.

— Это дочка миссис Болд.

— О, мой отец мне не рассказал, что миссис Кларк живет в доме с матерью, я очень удивлена. Я, собственно, ожидала, что приеду на виноградник, а не в город.

Лицо маори помрачнело.

— Могу себе представить, что там наплели вашему отцу! И миссис Кларк больше не миссис Кларк, потому что вновь вышла замуж. За некоего доктора Томаса. Так что теперь ее зовут миссис Томас.

— О, я думала… Ну конечно, я знала, что у дяди моего отца есть жена, иначе бы не было никакой миссис Кларк, то есть… кузины отца, в общем, не было бы миссис Томас. Мы, правда, думали, что она уже давно… — Ева, покраснев, запнулась — как раз вовремя, чтобы не наговорить лишнего.

— Говорите смело! Меня вы этим не шокируете. В какой-то мере вы правы. Она хоть и в добром здравии, но предпочитает помалкивать об этом. — Маори схватилась за чемодан Евы. — Ух ты, это чудище нам нужно втащить на гору? Почему вы не позвали Джоанну или Адриана?

— Я… Я не спрашивала, потому что по телефону ее голос показался мне недовольным.

Женщина маори снова громко рассмеялась.

— Ну, тогда вам стоит познакомиться с хозяйкой дома лично.

«Это прозвучало не очень ободряюще», — подумала Ева, схватившись за ручку чемодана. Вдвоем его тащить было значительно легче.

— Кто такой Адриан? — спросила Ева после того, как они немного прошли вверх.

— Внук Люси, сын Джоанны, то есть миссис Томас, и мистера Джона Кларка. Джон был славным малым, но уж очень слабым для этого мира. Адриан — мой крестник. Отец его, к сожалению, умер слишком рано.

— А сколько ему лет? Я имею в виду Адриана.

— Двадцать исполнилось. Он отличный парень, был бы фантастическим виноделом, если бы все не пошло прахом. Теперь его больше интересуют старые дома…

Ева слушала маори краем уха. Она удивленно разглядывала дома, показавшиеся впереди. Девушка слишком мало знала о стране и о людях, живущих здесь, но этот архитектурный стиль был ей знаком до мельчайших деталей. Чем ближе они подходили, тем роскошнее выглядели строения. Деньги Ева зарабатывала с младых ногтей и сейчас очень жалела, что незадолго перед отъездом пришлось отдать книгу об архитектуре викторианской эпохи. Так решил отец: он предпочел продать все ценные вещи, чтобы насобирать больше денег на дорогу.

— Мы пришли! Или вы спите с открытыми глазами?

— Простите, нет, меня просто впечатлили дома. Я люблю этот стиль, хотя он старомодный. Но у всего этого есть шарм. Взгляните только на эти изукрашенные фронтоны…

— Адриан точно обрадуется. Он ни о чем больше не говорит, как о старых домах. Вы правы. Можно что угодно говорить о пакеха, но они уже жили в красивых домах, когда у нас были хижины без окон.

— Пакеха? Кто это?

— Вы, например. Вы — одна из пакеха. Белая. Мы так называли первых белых переселенцев, а со временем это слово прочно вошло в обиход…