Принцесса Марса. Боги Марса. Владыка Марса

Мы прошли несколько ярдов по коридору, который привел нас в этот странный лабиринт, и тут Вула внезапно испустил устрашающий рык и бросился к прозрачной перегородке слева от нас.

Отзвуки его громкого рычания еще не утихли в подземелье, когда я увидел, что разозлило моего пса.

Где-то вдали, слабо видимый сквозь множество толстых промежуточных перегородок, блеснул свет, казавшийся призрачным, нереальным… но я различил восемь человеческих фигур – три женские и пять мужских.

В то же самое мгновение эти люди, явно испуганные яростным рыком Вулы, остановились и стали оглядываться. И вдруг одна женщина протянула ко мне руки. Даже с такого огромного расстояния я мог рассмотреть, как шевелятся ее губы… это была Дея Торис, моя вечно прекрасная и вечно юная принцесса Гелиума.

Рядом с ней стояли Тувия из Птарта, Файдор, дочь Матаи Шанга, Турид, а также сам Отец фернов и трое жрецов младшего чина.

Турид угрожающе взмахнул в мою сторону кулаком, а двое фернов грубо схватили Дею Торис и Тувию за руки и потащили прочь. Скоро они исчезли в каменном тоннеле за стеклянным лабиринтом.

Говорят, любовь слепа, но она также и прозорлива – Дея Торис сразу же узнала меня, несмотря на маскировку, я ведь был одет как ферн… и даже хрустальный лабиринт, туманящий взгляд, не сумел ее ослепить.

IV Тайная башня

У меня просто не хватает духа описывать однообразие тех утомительных дней, когда я и Вула бродили по стеклянному лабиринту во тьме под долиной Дор и Золотыми утесами. В конце концов мы выбрались на склон гор Оц, прямо над долиной Потерянных Душ – местом, где испытывали страдания те несчастные, которые не осмелились продолжить свой путь к долине Дор, но боялись вернуться в родные края.

Здесь след похитителей Деи Торис тянулся вдоль подножия гор, через расщелины, по крутым обрывистым склонам, по краю глубоких пропастей, иногда через равнину, где нам постоянно приходилось сражаться с местными племенами, населявшими эту юдоль скорби.

И наконец мы пришли туда, где путь пролегал через узкое ущелье. С каждым шагом идти становилось все труднее, но вот перед нами выросла могучая крепость, затаившаяся под боком у нависающего утеса.

Это и было убежище Матаи Шанга, Отца фернов. Здесь жил, до сих пор отчаянно цепляясь за низвергнутую фальшивую веру, окруженный горсткой преданных воинов геккадор древней религии, которому некогда служили миллионы вассалов и подневольных, распространявших его слова среди полудюжины больших народов Барсума.

Когда мы подошли к этой с виду неприступной горной крепости, еще только начало темнеть, и, чтобы нас не заметили, я вместе с Вулой спрятался за большим гранитным выступом среди жизнестойких пурпурных кустов, что росли на голых склонах гор Оц.

Здесь мы и лежали, пока не погасли последние лучи солнца. Потом я подкрался к крепостным стенам, ища способ проникнуть внутрь.

Оказалось, стражи, то ли по небрежности, то ли от излишней самоуверенности, полагая, что к этому тайному укрытию никто не сможет пробраться, оставили приоткрытыми ворота из тройной решетки. За ними я увидел нескольких воинов, которые смеялись и болтали, играя в одну из непонятных мне барсумианских игр.

Среди них я не обнаружил никого из тех, кто сопровождал Турида и Матаи Шанга, и потому, положившись исключительно на свою маскировку, дерзко вошел в ворота и приблизился к фернам.

Мужчины прекратили игру и уставились на меня, но не выказали ни малейшего подозрения. Потом глянули на Вулу, ворчавшего у моих ног.

– Каор! – произнес я марсианское приветствие, и воины встали и отсалютовали мне. – Я едва нашел сюда дорогу через Золотые утесы, – продолжил я, – и теперь ищу встречи с геккадором Матаи Шангом, Отцом фернов. Я могу его увидеть?

– Иди за мной, – сказал один из стражей и, повернувшись, повел меня через наружный двор крепости ко второй, внутренней стене.

Почему явная легкость, с какой их отыскал незнакомец, не вызвала у стражей ни единой дурной мысли? Об этом я не задумался, поглощенный мечтами о своей возлюбленной принцессе, и мне было на все плевать. Так что я легкомысленно шагал следом за стражем прямиком к своей смерти.

Позже я выяснил, что ферны уже за несколько часов до моего прихода знали, что я подбираюсь к тайной крепости.

И ворота были приоткрыты намеренно, чтобы соблазнить меня. Стражи отлично сыграли свои роли в этом заговоре, а я, скорее как наивный школьник, чем как опытный воин, ринулся головой вперед в ловушку.

В дальней части наружного двора, в углу внутренней стены, была дверь. Здесь мой провожатый достал ключ и отпер ее, потом, отступив в сторону, жестом предложил мне войти.

– Матаи Шанг в храмовом дворе за стеной, – сказал он.

А когда мы с Вулой переступили порог, скрипнули дверные петли.

До моих ушей успел долететь мерзкий смех стражника, прежде чем тяжелая, обшитая досками дверь захлопнулась и щелкнул замок; лишь тогда я забеспокоился.