Принцесса Марса. Боги Марса. Владыка Марса

Когда мы достигли отверстия наверху, Тарс Таркас отклонился в сторону, чтобы я мог протиснуться мимо него и испытать ветку на прочность. Благодаря меньшему весу и большей ловкости я был лучше приспособлен для подобных аттракционов.

Ветка под небольшим углом тянулась к утесу, я пошел по ней и обнаружил, что обрывается она в нескольких футах над узким скальным выступом у входа в узкую пещеру.

Когда я подбирался к концу ветки, ее тонкая часть согнулась под моим весом. Я стал осторожно раскачиваться, и она мягко склонилась к выступу, повиснув в паре футов от него.

В пяти сотнях футов подо мной раскинулся яркий алый ковер долины; почти на пять тысяч футов над моей головой поднимались могучие сверкающие скалы.

Пещеру, напротив которой я балансировал, я не видел с земли, те темные отверстия, что я заметил, находились, наверное, на тысячу футов выше. Но по-моему, она точно так же годилась для наших целей, как и любая другая, и потому я отправился за Тарсом Таркасом.

Мы вместе поползли по зыбкой дорожке, но, когда добрались до ее конца, ветка сильно согнулась, и вход в пещеру оказался слишком высоко над нами.

Наконец мы решили, что Тарсу Таркасу следует вернуться к стволу, оставив мне свой длинный и крепкий кожаный ремень. Я попробую спрыгнуть на скальный карниз и брошу таркианину конец ремня, чтобы подтянуть Тарса Таркаса к себе, если сук прогнется под его тяжестью.

Так мы и поступили и вскоре уже сидели рядом на краю крохотного выступа, на головокружительной высоте, а перед нами раскинулся потрясающий вид на долину.

На сколько мог видеть глаз, на побережье тихого моря рос великолепный лес, который перемежался алыми полянами, а над ними нависали чудовищные стражи – сверкающие скалы. Нам показалось, что вдали, среди колышущихся вершин деревьев, сияет на солнце золотой минарет, но мы тут же решили, что видим мираж, – вероятно, нам очень хотелось обнаружить признаки цивилизации в этом прекрасном, но неприступном месте.

Под нами на берегу реки большие белые обезьяны пожирали останки недавних спутников Тарса Таркаса, а огромные стада травяных людей паслись, описывая по лужайкам расширяющиеся круги и срезая траву ровно, как газонокосилки.

Зная, что нападение с дерева теперь невозможно, мы решили исследовать пещеру – у нас имелись все причины полагать, что она является продолжением пути, который мы уже прошли. Бог знает куда она ведет, но уж точно прочь от долины, где царит страшное зверство.

Когда мы заглянули внутрь, оказалось, что в утесе проложен аккуратный тоннель высотой приблизительно в двадцать футов и шириной около пяти. Его потолок был сводчатым. Источником света мы не располагали и потому ощупью медленно двинулись в сгущавшуюся тьму. Тарс Таркас касался пальцами одной стены, я – другой, а для того, чтобы не свернуть случайно в какой-нибудь боковой проход, мы держались за руки.

Как далеко мы прошагали, я не знаю, но довольно скоро некое препятствие вынудило нас остановиться. Это напоминало скорее перегородку, нежели тупик, потому что стенка на ощупь была явно не из камня, а из чего-то похожего на твердое дерево.

Я молча провел по поверхности ладонями и вскоре был вознагражден, наткнувшись на некую кнопку, которая на Марсе точно так же означала дверь, как на Земле – дверная ручка.

Мягко нажав на нее, я с радостью почувствовал, как дверь медленно поддается, – и через миг мы увидели слабо освещенное помещение, пустое, насколько можно было разглядеть.

Без излишней суеты я распахнул дверь во всю ширь и шагнул в зал, огромный таркианин вошел туда следом за мной. Мы некоторое время стояли молча, оглядываясь по сторонам, и тут позади раздался легкий шум, заставивший меня стремительно обернуться; к моему изумлению, дверь захлопнулась, как будто ее закрыла невидимая рука.

Я тут же метнулся назад и попытался снова ее открыть. Было что-то мрачное в том, что за нами закрылась дверь; напряжение и почти осязаемая тишина в этом каменном мешке будто предвещали появление неведомого зла, затаившегося в чреве Золотых скал.

Но мои пальцы впустую шарили по твердой поверхности, а глаза тщетно искали копию той кнопки, что позволила нам проникнуть сюда.

А потом прозвучал грубый и издевательский смех, разнесшийся по пустому залу.

III Зал тайны

Несколько мгновений после того, как ужасный смех затих, эхом прокатившись под каменными сводами, мы с Тарсом Таркасом стояли в напряженном выжидающем молчании. Но тишину больше ничто не нарушало, и мы не замечали вокруг никакого движения.

Наконец Тарс Таркас тихо усмехнулся, как это делали все зеленые люди, когда сталкивались с чем-то ужасным или опасным. Это был не истерический смех, а скорее искреннее выражение удовольствия, которое марсиане получали от вещей, способных вызывать у земного человека отвращение или слезы.

Я не раз видел, как они катаются по земле в безудержном веселье, когда видят смертельную агонию женщин и маленьких детей, подвергающихся пыткам во время дьявольского праздника зеленых марсиан – Больших игр.