Принцесса Мио

Из-под первого удара передних заострённых шипастых лап я ловким ужиком выскользнул! Откатился и из-под второго. Только подняться в полуприсед сподобился, чтобы отпрыгнуть подальше, как пришлось падать, пропуская удар жвала над собой! Потом опять откатываться! И снова... Вечер, как говорится, сразу перестал быть томным! Так и гнал он меня, пока очередным, двойным ударом не вогнал хитиновые клинки в обгоревшее бревно, оставшееся от сломанной ловушки, через которое я ловко перекинулся. Честно? Не специально так получилось, но получилось здорово! Дури в удар пукан вкладывал много, глубоко вошло, а зазубренные заусенцы на лапах превратили только что сверхопасного противника, который меня практически загонял, в большой, противно скрипящий обиженным голосом, бесполезно скребущий лапами источник хабара!

- Фу! - устало выдохнул я. - Везёт мне, однако! Удача благоволит аж дважды за сегодня!

Опираясь руками о колени, я наблюдал, как бессильно пытается выдернуть из бревна ноги-клинки огромный жук.

- Ты погоди, не уходи никуда! - погрозил ему пальцем. - Я сейчас быстро схожу кое за чем и вернусь.

Пока ходил за Глушаком, пукан ещё раз отколол цирковой номер! Поднатужившись, он выдал знатную реактивную струю! Уж не знаю, какой там у него был план, то ли с бревном улететь, толи ещё чего, только вот тяжеловато оно для него оказалось! Ну, и по закону Архимеда, тому, что «дайте мне точку опоры, и я переверну землю», сам жук через бревно и перевернулся! Смачно так! С треском и на спину, явив свету самое слабозащищенное место этих жуков - брюхо!

Честное слово, меня даже на нервное ха-ха пробило.

- Нет, мой дружочек, сегодня явно не твой день! Ты, конечно, акробат ещё тот, но уж не обессудь, свой хабар я заберу.

А дальше я просто колотил и колотил. Пока, сначала, не погасла защита, а затем и не треснул хитин.

Ровно сто двадцать шестигранных десятисантиметровых пластин получил я с него. И прозрачный кристалл насыщенного зелёного цвета размером и толщиной с большой палец руки. А ещё прихватил как трофей отломанное жвало. Тяжелую, черную, кривую хреновину с острыми зазубринами. Размером она была почти с меня, а толщиной с мою ногу. Конкретная штуковина. Когда-нибудь, я знаю, будет и у меня собственный замок. Вот там, на стене знатных трофеев я его и повешу. Да!

Ну, а пока с охотой на пуканов всё! Пора двигать дальше! За горизонт, к новым островам и приключениям! Хе-хе...

Ловя всеми парусами несильный, но устойчивый ветер, Виктория Лаки, рассекая невеликую волну, двигалась в сторону призрачной дымки на горизонте. Уже второй день. Поскрипывая снастями, оставляя за собой пенный, лопающийся мелкими пузырями след, она скользила в изумрудных водах легко и изящно. Любопытные чайки то держались вровень с ней, то отставали, то нагоняли, кося чёрными бусинками глаз, рассматривая эдакое невиданное чудо в этих водах.

- Так держать! - командовал сам себе я, ловя всем телом, сердцем и душой, соленый солнечный ветер! Руки легко касались колеса штурвала, не столько по необходимости, сколько по эстетическому удовольствию. Настроение просто шикарное!

За бортом уже второй час, на глубине метров в двадцать пять простиралась огромная желтовато-зеленоватая песчаная "банка". Она отлично просматривалась сквозь изумительно прозрачную воду.

- Три румба на зюйт-вест, тысяча чертей мне в глотку и якорь в задницу! - время от времени выкрикивал я, дурачась, псевдоморские команды времён золотых галеонов и чёрных корсаров. - Подтянуть бим-бом-брамсель, медлительные крабы, три тысячи чертей, чтоб вас сожрала акула!

- Есть, капитан!

Ей-богу, я хоть и богатырь, но как в том анекдоте! Пошел как-то мужик на охоту, прям на медведя да с собакой. Долго подкрадался к берлоге, шаг за шагом, по чуть-чуть, а напряжение всё растёт! И вот уже берлога близко, и вот-вот кульминация... и тут сзади - ГАВ!

- И понимаю, что не медведь, - говорит правдивый охотник, - а срать остановиться не могу!

Так и я! Понимаю, что некому тут таким знакомым, звонким и задорным голосом выкрикивать, кроме одной очень божественной особы, а чуть это самоё, того... чуть за борт не прыгнул!

- Ева! Безобразница!

Она стояла сзади метрах в пяти, одетая в обтягивающие бриджи, короткий топик а-ля тельняшка и лёгкую кожаную безрукавку. Голову покрывала чёрная бандана с весёлым Роджером. Этакий ладненький, сексапильный юнга, мечта любого капитана! Глаза озорно блестели, а рот растягивала весёлая улыбка. И в целом вид у неё был довольный-довольный!

- Я старый человек! Я ведь и помереть могу! - попенял я ей, стараясь сделать лицо посмурнее.

- Что ты, мой капитан! Даже и не надейся! По курсу целый неизученный Великий Архипелаг! Я, что ли, его буду открывать!

Завладев её ладошками, по уже сложившейся традиции я прикоснулся к нежной коже губами.

- Эти руки, юнга, явно не знали швабры и канатов.

- Могу сделать погрубее. Для тебя, - сверкая своими невероятными глазами, улыбнулась она. - Хочешь?

- Да упаси тебя божественная, Божественная! - в притворном испуге воскликнул я. - Ты великолепна! А этот наряд тебе очень идёт.