Принцесса Монако

— Несложно найти ученых и подвигнуть их к действию, потому что они все понимают. Но как сдвинуть с места бюрократов? Они не желают сдвинуться с места, ибо это противоречит их природе. Они сразу начинают всех в чем-то подозревать. Наша самая большая проблема — французы. Вместо того чтобы беспокоиться о загрязнении океана, они сразу интересуются тем, кто в этом деле будет командовать парадом.

По словам Ренье, так и поступают правительства крупных стран.

— Они увязли в бюрократической трясине и не могут сдвинуться с места. Наше преимущество в том, что, в отличие от них, мы умеем действовать быстро. Мы не плодим горы бумаг.

Монако — одна из немногих стран в мире, где нет тюрьмы. Правда, во внешней стене Ле-Роше, обращенной к морю, устроены 37 камер, где держат людей, находящихся под следствием.

Однако все эти слухи про «темницу с видом на море» не совсем верны. Из камеры видно только небо. По словам Ренье, следственный изолятор Монако отличается от других исправительных учреждений тем, что еду обитателям камер готовит жена надзирателя. Смею предположить, что местные заключенные самые сытые в мире.

Законность и правопорядок в княжестве поддерживаются именем князя. Он наделен правом помилования, а также может смягчать наказание. Но поскольку Национальный совет давно отменил смертную казнь, князь не может ее потребовать.

Даже если бы и мог, здесь Ренье морщится, вряд ли он когда-нибудь воспользовался этой прерогативой.

— Слишком неприятное дело.

Тем не менее при необходимости он может выдворить персону нон грата за пределы княжества и по договору с Францией за пределы трех французских департаментов: Приморские Альпы, Вар и Нижние Альпы.

Правда, такое случается крайне редко, скажем с мошенниками, осужденными за жульничество в казино.

По словам Ренье, «Франция, как и мы, заинтересована в том, чтобы здесь, на юге, было как можно меньше сомнительных личностей. Исключение сделано лишь для монегасков. Мы не можем лишить их права жить в Монако. Потому что в таком случае куда им деваться?»

Другое преимущество карликового государства состоит в том, что «здесь прямой контакт с народом. Например, если я как глава исполнительной власти потребую чего-то невозможного, Национальный совет не позволит мне это сделать. Но если я считаю, что для страны что-то важно, я могу включить этот пункт в число приоритетов, даже если правительство со мной несогласно. Такое возможно только в маленькой стране».

Его любимый пример — новое удостоверение личности. Когда Ренье впервые предложил его, то наткнулся на стену непонимания со стороны Национального совета. Там просто не видели смысла менять старые, неудобные, сложенные втрое картонные удостоверения на новые, пластиковые, размером с банковскую карточку.

— Вы только взгляните, — с этими словами Ренье вытащил из кармана небольшое портмоне и извлек из него удостоверение личности гражданина Монако. Карточку украшало его фото и регистрационный номер — 0001. — Красиво, не правда ли? Оно почти не занимает места. Даже не верится, что наши бюрократы пытались со мной препираться. «Нет, — говорили они, — эта идея не пройдет».

Ренье, торжествуя, помахал удостоверением личности.

— Теперь они оспаривают другу у друга лавры.

В эту минуту мне в голову пришел довольно странный вопрос:

— А что еще у вас в карманах?

Такой вопрос князю еще никто не задавал. Пожав плечами, Ренье порылся в карманах и извлек оттуда сигареты, зажигалку, ключи от кабинета и от письменного стола. Затем вынул из портмоне водительские права и стодолларовую купюру: «Храню ее на счастье».

В. Никаких ключей от дома?

О. Нет.

В. Никаких других денег?

О. Деньги есть. Но сумму я вам не назову.

В. Ну хоть примерно?

О. Ну, если у меня по дороге на работу кончится бензин, мне хватит, чтобы заправиться.

В. Вы работаете каждый день?

О. Работы всегда хватает. Даже если я не в Монако, я все равно вынужден брать с собой документы. У меня бывают назначены встречи.

В. Вы не думали о том, чтобы уйти на покой?

О. Разумеется, думал.

В. Правда?

О. Конечно, рано или поздно я сложу с себя обязанности, но, когда это произойдет, я вам сказать не могу, потому что не знаю. Наверное, когда мы оба — и я, и Альбер — поймем, что настал нужный момент. Когда он почувствует уверенность в своих силах и еще когда он женится.

В. Вы представляете себя в роли фермера?

О. Нет. Я ничего не смыслю в фермерстве.

В. А что здесь у вас растет?

О. Здесь у нас в основном камни и трудно что-то вырастить. Когда-то выращивали сахарную свеклу, но потом все поменялось, и теперь все выращивают кукурузу и немного пшеницы. Я не слишком интересуюсь сельским хозяйством.

В. Чем же именно вы бы занялись?

О. У меня немало интересов, так что я нашел бы себе занятие по душе. Когда-то я играл в теннис и ездил верхом, но с возрастом пристрастился к гольфу. Я до сих пор катаюсь на лыжах, а иногда ныряю с аквалангом. Когда у меня есть время, могу посидеть на берегу с удочкой. Это успокаивает нервы, хотя я не заядлый рыбак. Знаю только, что в шторм рыба клюет лучше.