Принцесса на алмазах. Белая гвардия - 2

Здесь ситуация немного другая, но принцип тот же: сто из ста, что в случае чего его, не раздумывая ни минуты, законопатят в законные мужья к королеве. Возможно, история повторится, и Мазур ей надоест… а может, и нет. Подмывало прямо-таки взвыть от тоски: неизвестно ведь, насколько это все затянется, вполне вероятно, надолго. Прощай, служба «морского дьявола»… То, что Натали, в отличие от гречанки-миллиардерши, писаная красавица, дела не меняет, нет разницы, железной цепью оказаться прикованным к стене, или золотой высшей пробы…

— Судя по молчанию, ты со мной согласен? — поинтересовалась Натали весело. — Нет, честное слово, я тебе не изменяю, как-то даже и не тянет…

Не стоило ей говорить, что он распрекрасно знает: за время их, изволите видеть, бурного романа, чтоб ему лопнуть мыльным пузырем, Натали ему изменяла дважды. Правда, всякий раз с девушками, с мужчинами, заверял Лаврик, ничего подобного не было. Черт ее знает, возможно, она искренне считала, что забавы с девушками как-то и не тянут на настоящую измену?

— Хочется верить… — проворчал он.

— Честное слово, не буду. Я не законченная скотина, чтобы изменять человеку, дважды спасшему мне жизнь…

— Всегда пожалуйста, — сказал Мазур. — Как только понадобится.

— Ну что ты надулся? Все прекрасно. Да, ты снимки напечатал?

— Не успел еще, — сказал Мазур. — Дел было невпроворот. Завтра напечатаю.

Нежданно-негаданно он оказался еще и в роли придворного лейб-фотографа. Натали, должно быть, решившая тряхнуть стариной и вспомнить парижские забавы, уже второй раз позировала в наряде Евы, так что Мазур нащелкал четыре полных катушки великолепным японским фотоаппаратом. Приходилось признать: эта очаровательная чертовка и тут набралась в Париже хорошего опыта: позы принимала настолько красивые, грациозные и соблазнительные, что ее пухнущий фотоальбом ничуть не походил на дешевую порнографию из тех, какой на родине Мазура торговали в поездах мнимые глухонемые. Держи выше: здоровая, красивая эротика наподобие плейбоевской: это в родном отечестве за хранение подобных журналов можно было поиметь крупные неприятности, вплоть до лагерного срока — но Мазур, бывая за рубежами оного Отечества довольно часто, насмотрелся журналов, категорически не гармонировавших с «Моральным обликом строителя коммунизма». Домой он их, разумеется, не возил, если не считать того номера с восходящей американской кинозвездочкой, с которой судьба свела по ту сторону Атлантики. Тут уж он разок дрогнул душой и позволил крохотную капельку лирики. Ну что же, иные забубенные головушки из числа его сослуживцев без зазрения совести прихватывали домой эти журналы охапками, пользуясь тем, что их спецрейсы никакому таможенному контролю не подлежали. На фоне иных ухарей наподобие доктора Лымаря он все равно выглядел сущим ангелочком в моральном плане: почему бы и не прихватить один-единственный номер с фотографиями девушки, с которой у него случился пусть и короткий, но абсолютно чистый роман? Ни он на сей раз не выполнял задание Родины, ни она не работала ни на чью разведку, натуральная взаимная симпатия, и только, а это многое значило для таких, как он…

— Негативы и сейчас можешь мне не отдавать… — протянула Натали лениво. — Сделай и себе альбом, мне будет только приятно. Все равно не будешь его показывать кому попало, я тебя успела чуточку изучить, — и послала Мазуру лукавый взгляд. — Даже если ты передашь негативы в Кей-Джи-Би, я и ухом не поведу: здесь это не компромат, никоим образом.

Мазур вздохнул:

— Что, и тебе придется долго и уныло доказывать, что я — никакое не Кей-Джи-Би, а военно-морской флот?

— Да я верю, верю, — засмеялась Натали. — Но, милый… Ты успел заметить, что я далеко не дура? Как молодой перспективный политик кое в чем разбираюсь. У вас тут не может не быть никого из секретных служб — вы же не дети и не идиоты, это азбука… У тебя просто-напросто могут потребовать пленки старшие по званию, и куда ты денешься? Так что предупреди их заранее, если что, здесь это не компромат. И даже мои игривые снимки с мужчиной не были бы компроматом: я не замужем, мне вольно развлекаться, как захочется. Вот если бы с женщиной — тогда да, мне было бы не отмыться, прощай, карьера, а то и корона…

Опоздала, шустрая, подумал Мазур. Есть даже не снимки, а видеозапись твоих забав именно что с девушкой, сделанная незаметным тружеником в «трогательном чеховском пенсне». Конечно, вряд ли их пустят в ход, если она все же потащит Мазура под венец. Черт побери! Остается всерьез надеяться, вот уж в жизни бы не подумал, на французские спецслужбы: этакий брак вряд ли понравится французам, и они попытаются его расстроить. Дожили, вот так ситуация: якорем спасения должны послужить французские разведслужбы — только они способны избавить от тоскливого прозябания не просто на суше, на далекой и знойной африканской суше, пусть и в золотой клетке…

Принцесса повернулась к нему, сказала с нешуточной тревогой: