Принцесса на неделю (СИ)

Это был целебный сон, потому что, проснувшись, Вера чувствовала себя хорошо. Ничего не болело, не гудело и не бубнило. Но розовый цвет никуда не делся и, присмотревшись внимательнее, женщина поняла, что зрение не виновато. Просто эта комната вся была отделана в розовых тонах. Стены, мебель, балдахин над кроватью и все постельные принадлежности. У девочек в детском саду была такая игрушечная комната куклы Барби.

«Как он меня назвал? Высочество? Я принцесса, что ли?» — всерьёз уже задумалась Вера. Старичка рядом не наблюдалось, и она решила осмотреться. Попробовала сесть, а потом и встать. Тело было послушным и лёгким. Что ищет женщина первым делом? Конечно, зеркало. И, конечно, в комнате Барби оно было. Вера подошла к большому, в полный рост, зеркалу и увидела в нём девушку лет шестнадцати с шикарными каштановыми волосами, огромными зелёными глазами, аккуратным носиком, пухлыми губками и чистейшей белоснежной кожей. Женщина подняла руку ко лбу — незнакомка сделала то же самое.

«Это я теперь так выгляжу? Я снова молодая и здоровая? А уж красивая какая! Не знаю, как я оказалась в этом теле, — подумала женщина, — но за это стоит бороться».

За дверью послышались шаги, и Вера метнулась к кровати, закрыла глаза и притворилась спящей.

— С Её Высочеством всё в порядке, Ваше Величество, физическое состояние в норме. Она приходила в себя ненадолго, правда, меня не узнала, — раздался голос вчерашнего старика.

— Неважно, что не узнала. Главное, чтобы через семь дней она была в состоянии предстать перед алтарём. И, чтобы за это время опять глупостей не наделала, поите её своими отупляющими настойками.

— Успокаивающими…

— Любите вы красивые названия. Неважно, вы меня поняли, мэтр Хромус.

— Да, да, Ваше Величество, не извольте беспокоиться, я не допущу!

Мужчины долго задерживаться не стали, и когда за посетителями закрылась дверь, Вера осознала, что всё это время сдерживала дрожь во всём теле и сжимала кулаки. «И это отец? Куда я попала? Что должно произойти через семь дней? Что за алтарь? Уж ни в жертву ли меня готовят? Вот изверги! Кто их знает, что с принцессами здесь принято делать. Вот попала… Я — принцесса на неделю… А потом? Отупляющая настойка. Та-ак… Ничего не пить, не есть и разведать, наконец, обстановку».

Словно в ответ на эти мысли, дверь снова отворилась и в комнату вошла миловидная девушка с подносом. Вера не стала притворяться спящей, а девушка обрадовано запричитала:

— Ах, Ваше Высочество! Слава богам, мэтр Хромус вас вылечил! А я вам ужин принесла! Что вам налить соку или молока?

«Какая разница, — печально подумала Вера, — от чего отупеть. Как мне себя вести? Как там в книгах пишут, должна остаться память тела».

Она задумалась, сосредоточилась, постаралась заглянуть в себя… о, вот оно! Слабенькое, едва уловимое, так — балы, балы, тряпки, много тряпок и все розовые. Украшения, много украшений, а всё мало. М-дааааа, и зачем ей ещё отупляющая настойка? Куда уж тупее-то? Так, а что там с воспитанием? Этикет слегка, танцы и всё? Господи, она хоть читать умеет? А, вот, умеет, фуууу… Девочкой совсем не занимались. Ну, если изначально её рассчитывали в жертву принести, то и на воспитание не стали тратиться. Логично. Какие страшные люди! Хотя странно всё это.

«А вот служанок у меня никогда не было, надо посмотреть, как с ними принцесса обращалась». С большим трудом Вере удалось ещё раз проникнуть в память тела, и она растворилась серой дымкой. Больше туда дороги нет. Слишком слабая была личность, и Вера поняла, что она теперь единолично владеет молодым, красивым телом. Напоследок память подкинула картинку: принцесса гневно топает ножкой и устраивает истерику окружающим. Вряд ли прислуга её любила и надо соответствовать.

Вера махнула рукой в сторону двери, состроив при этом капризную рожицу наподобие тех, какие корчили её любимые детки, когда заканчивался урок, а они не напелись. Девушке не пришлось указывать дважды, она быстренько и с удовольствием убежала. «Это я вот так по-хамски должна себя вести целую неделю?» — с отвращением подумала Вера. — «Ну, придётся потерпеть. Так, избавляемся от ужина, и спать, утро вечера мудренее».

Есть пока ничего не стала, ни одно блюдо не внушало доверия, кроме хлеба. Сок вылила. Пожевав хлеба, запила водой из-под крана, порадовавшись, что в этом плане не средневековье, а вполне себе цивилизация. Решила, что примет ванну утром, а сейчас надо отдохнуть, очень уж день сегодня богатый на события. И умерла, и воскресла. Завтра, всё завтра. Если утром всё это не исчезнет…