Принцесса на вечеринке

Я рассудила, что они просто завидуют, по­тому что я на эту вечеринку хорошо оделась — берет и все такое, — и продолжала танцевать как ни в чем не бывало,

И тут ко мне на помощь пришел Джей Пи, он тоже начал танцевать. Нельзя сказать_; что­бы он стал танцевать со мной в полном смысле, потому что он ко мне не прикасался и все та­кое, но он подошел к тому месту, где танцевала я, и стал передвигать ноги под музыку — ну, вы знаете, как делают взрослые парни, когда они хотят присоединиться к веселью, но вроде как не хотят привлекать к себе лишнего вни­мания.

От радости, что наконец-то танцую не одна, я даже затрясла плечами (Физер нам объясни­ла, что это называется танцевать шимми), по­дошла к нему ближе и улыбнулась в знак бла­годарности. Он тоже улыбнулся.

После этого, наверное, формально можно было считать, что мы танцуем вместе. Думаю, то, что происходило, формально можно было назвать танцем, который я танцую с другим парнем. Перед моим бойфрендом. На вечерин­ке, которую устраивал мой бойфренд. Что, на­верное, если говорить формально, было не совсем хорошо с моей стороны.

Хотя тогда я этого не осознавала. В тот мо­мент я думала только о том, как глупо бы я смот­релась, если бы никто не стал со мной танцевать, и как я рада, что Джей Пи, в отличие от других так называемых друзей, не оставил меня бол­таться в одиночестве перед всеми, особенно пе­ред Майклом. Который, кстати, даже не сказал, что я хорошо выгляжу. Или что ему нравится мой берет.

Это Джей Пи сказал, что я прекраснее, чем средиземноморский закат. Это Джей Пи вышел и стал танцевать со мной. А Майкл в это время просто стоял.

Трудно сказать, сколько времени мы бы еще танцевали с Джеем Пи, пока Майкл стоял в сторонке, если бы неожиданно не открылась входная дверь и в квартиру не вошли доктора Московитцы.

Нет, они совсем не разозлились, потому что Майкл заранее попросил у них разрешения устроить вечеринку.

Но все равно!!! Они вошли как раз в тот мо­мент, когда я танцевала! ТАНЦЕВАЛА С ДРУ­ГИМ ПАРНЕМ! Это было УЖАСНО неловко! Я хочу сказать, ведь они не кто-нибудь, а роди­тели Майкла!!!!!

Мне было почти так лее неловко, как в тот раз, когда они вошли, когда мы с Майклом целовались. Ну, вы понимаете, целовались на ди­ване во время зимних каникул (вообще-то мы не только целовались, между нами и еще кое-что происходило, было кое-какое движение под блузкой и поверх бюстгальтера, что, призна­юсь, довольно рискованно для девушки, кото­рая не хочет заниматься сексом до выпускного вечера, но дело не в этом. Суть в том, что я так увлеклась всем этим занятием, что не поняла, чем заняты руки Майкла, пока не было уже слишком поздно. Потому что к тому времени мне самой это понравилось. Так что, слава богу, что Московитцы вернулись именно тогда, ког­да они вернулись. Иначе кто знает, чтобы я позволила Майклу делать дальше).

Но все равно, хотите верьте, хотите нет, но на этот раз мне было еще более неловко, чем тогда. Потому что я ведь танцевала! С другим парнем!

Правда, я даже не уверена, что они это виде­ли, потому что они быстренько так пробормота­ли: «Извините, не обращайте на нас внимания» и прошли через коридор в свою комнату, никто из нас даже толком не успел с ними поздоро­ваться.

Но все равно, стоит мне только подумать о том, что они МОГЛИ увидеть, меня бросает то в жар, то в холод. Прямо как Алека Гиннеса — всякий раз, когда он видит себя в фильме «Звезд­ные войны: новая надежда», в той сцене, где Оби Ван говорит о том, что чувствует большое волнение в Силах, как если бы миллионы го­лосов вскрикнули от ужаса и внезапно замол­чали.

Хуже того, как только доктора Московитцы ушли — а увидев их, я сразу перестала танце­вать и застыла на месте, — Лилли подошла ко мне и шепотом спросила:

— Как это понимать, это сексуальный танец или что? Потому что у тебя был такой вид, как будто тебе за шиворот спустили кубик льда и ты пыталась его вытряхнуть.

Сексуальный танец! Лилли решила, что я сексуально танцую! С Джеем Пи! Перед Майклом!!!

Естественно, после этого я больше не могла вести себя как тусовщица, Я пошла и села одна на диван.

А Майкл даже не подошел ко мне и не спро­сил, не сошла ли я с ума. И не вызвал Джея Пи на дуэль или что-нибудь в этом роде. Он пошел за своими родителями, наверное, чтобы спро­сить, почему они вернулись раньше срока: что-нибудь случилось или просто конференция закончилась раньше.

Наверное, минуты две я сидела и слушала, как все вокруг веселятся и развлекаются, и чувствовала, как мои ладони становятся лип­кими от холодного пота. Меня со всех сторон окружали люди, но никогда еще мне не было так одиноко. Сексуальный танец! Я танцевала сексуальный танец! С другим парнем!

Даже Лилли перестала меня снимать, впер­вые она наконец решила, что вид Ду Пака, про­бующего «доритос», интереснее, чем зрелище моего глубокого унижения.

После этого со мной заговорил только Джей Пи. Ну и еще Тина, которая сидела на диване напротив меня, наклонилась ко мне и сказала:

— Это был очень милый танец, Миа.

Как будто я выступала на сцене или что-ни­будь в этом роде.