Принцесса на всю голову. Почему мы влюбляемся в сказочных дураков

8. Семейный сценарий. Если девочка с детства привыкла видеть нездоровые отношения, она будет эти отношения искать, когда вырастет. Если ваш отец гулял, а мать плакала и прощала его всю свою жизнь, скорее всего, вы найдете своего бабника, за которым будете бегать и страдать.

9. Плохие парни умеют добиваться женщин. Вот тут я скажу вам умную мысль, только вы не обижайтесь. Итак, мысль звучит следующим образом: если мужчина добивается женщины, он психически нездоровый человек, маньяк и псих. Нормальный мужчина, получив один раз отказ от женщины, перестанет ее донимать и отступит. И подкатит к другой женщине. К той, которой он симпатичен. Мужчина должен ухаживать за женщиной, а не добиваться ее.

Спорим, сейчас эта мысль пошла вразрез со всеми фильмами о любви, которые вы когда-либо видели? А как же герой Гослинга в «Дневнике памяти», который насильно навязал себя понравившейся девушке. Который фактически силой и шантажом заставил ее пойти с ним на свидание, хотя она этого категорически не хотела. И таких сюжетов – тьма. И все эти сюжеты разместили у мужчин в головах одну мысль: если женщина не хочет быть с тобой, добивай ее, дожимай, вынуди ее быть с тобой, это и есть истинная любовь. Нет. Это и есть истинный психоз.

Ухаживать – это не «добиваться». Ухаживать – это когда мужчина предлагает женщине свое общество и она принимает его, вот тогда мужчина начинает, как павлин, распускать хвост, вышагивая на своих куриных ножках вокруг симпатичной самочки. И это нормально: женщина хочет этого мужчину, мужчина хочет эту женщину, просто перед сексом они немного играют. Это ухаживание: оба участника секса согласны на него. Но, когда мужчина добивается женщины, которая говорит ему «нет», – это по факту эмоциональное насилие, мужчине нравится получать то, что ему не дают. Не стоит удивляться, что, как только он добьется своего, он успокоится и отстанет от вас. Вы же больше не сопротивляетесь.

Соседский кот принес к подъеду полудохлую крысу. Крыса была небольшого размера, но дюже неприятная, с розоватым хвостом и желтыми кривыми зубами. Она почти не шевелилась, когда кот принес ее и положил на асфальт. Я сидела на скамейке и, затаив дыхание, наблюдала за ними. Больше всего я боялась, что крыса внезапно оживет, кинется на меня и загрызет. Кот сел рядом с добычей и начал намывать довольную морду, как вдруг мерзкое крысиное отродье натурально воскресло и, неестественно мотнув головой, на трех лапах поскакало в мою сторону. Я взвизгнула. Передо мной начала проноситься вся моя жизнь: вот я родилась, вот в школу иду, вот поступила в универ, вот крыса несется на меня. Кот моментально пресек этот диафильм о моей жизни: он в два прыжка настиг крысу и впился ей в спину. Что-то неприятно хрустнуло.

В течение получаса крыса еще несколько раз пыталась сбежать. Но, как только она шевелилась, кот включался в эту игру. Бездыханное же тело крысы его вообще не интересовало. Как и я Макса.

Наши отношения с Максимом были похожи на эти игрища кота с полудохлой крысой. Каждый раз, когда я пыталась «выйти из игры», Максим включал режим повышенной активности: он дарил цветы, писал нежные смски, целовал в шею так, что мои коленки начинали дрожать. Конечно, я к нему возвращалась. Как только мой Макс осознавал, что я никуда не рыпаюсь, он терял ко мне всякий интерес. Мог неделями не звонить и не писать. Меня как будто не было, я, как эта крыса с желтыми кривыми зубами, лежала на асфальте жизни и мечтала сдохнуть.

Я в тот вечер просидела до темноты на этой скамейке у подъезда, глядя на дохлую крысу. Иногда заглядывала в телефон, чтобы проверить, не писал ли мне Макс. Макс не писал. Я вспоминала нашу с ним историю любви, и меня душили слезы, до того мне было жаль все это потерять.

Мы познакомились с ним, как в кино. Я сидела с подругами во внутреннем дворике университета. Стоял жаркий май, и мы с девчонками на большой перемене выбежали на улицу и расселись на лавочке, подставив солнцу свои довольные морды. Он подошел и поздоровался с Анькой. Потом поздоровался с Олей. Потом посмотрел на меня, усмехнулся и сказал:

– Привет, моя будущая девушка.

Это был заученный подкат, который, видимо, обычно срабатывал. Поэтому я, надменно вздернув подбородок парировала:

– Привет, мой будущий никто.