Принцесса по ГОСТу

— С-с-сначала я имел в виду уваж-ж-жение, а не бояз-з-знь тебя до с-с-судорог. Поворачиватьс-с-ся с-с-спиной в Лагоре — з-з-знак неуваж-ж-жения — з-за который мож-ж-жно и убить, — усмехнулся Адильер, лениво откинув голову на подушку. — Но теперь при упоминании с-с-слова «кролик» их нач-ч-чинает с-с-слегка подергивать. У некоторых-х-х дергаетс-с-ся глаз-з-зик Итак, как на с-с-счет ключ-ч-ча? Ес-с-сли твоя с-с-сказ-з-зка мне понравитс-с-ся, то я отдам его тебеС-с-с удовольс-с-ствием!

— А без удовольствия можно? — поинтересовалась я, представляя кролика, который висит зубами на ключе, после того, как шаткая пирамидка под пушистой попой превратилась в груду развалин.

— Мож-ж-жно, но не интерес-с-сно, — сладко заметил Адильер, соблазнительно поигрывая ключиком на цепочке. Я вздохнула, торжественно встала в центре комнаты, прокашлялась и

— Сказка эротическая. Поэтому отнеситесь к ней со всей серьезностью! Как там говорят? Я хочу видеть ваши руки! И это — не просьба! Это — мера предосторожности! Итак, автор — Ева, продюсер — Совесть, режиссер — Жизнь. Сказка основана на реальных события, — громко, словно ведущая бедненького детского утренника, сообщила я, сама чуть не прослезившись от торжественности момента. — Он вошел в нее грубо, жестко, страстно, шепча: «Давай, малышка». Дрожащей рукой он направил свой ключ в ее узкий замочек, заставив ее дернуться, словно от боли. На секунду показалось, что она сжалась и простонала. Каждый раз, когда он входил в нее, она стонала и рычала. «Детка, ну что с тобой!», — стонал уже он, снова входя в нее так грубо, как только мог. Каждый его толчок вызывал у нее жалобный всхлип. «Да что ты будешь делать!», — закричал он, расстегивая рубашку. По его вискам струились бисеринки пота, а на лице появилась гримаса ненависти. И в этот момент он ударил ее, заставив снова всхлипнуть. Она снова застонала, протяжно и глухо, словно умоляя его быть с ней нежнее. Казалось, что от удара она завелась, урча, как дикий зверь, но нет Он ошибся. «Паскуда!» — заорал он, выходя из нее. В сердцах он ударил ее ногой, заставив покачнуться и снова глухо простонать. Он бил ее ногами, свирепея с каждым ударом, задыхался и яростно ударял рукой. «Сама напросилась!», — оправдывался он, глядя, как она течет Он подошел к ней и взял ее сзади. Его напряженные мускулы вздулись на руках, а на покрасневшем лице читалось презрение. Он брал ее грубо, а каждый толчок отзывался тихим шелестом и стоном Толчки следовали друг за другом, один яростней другого Она кряхтела, а он уже обессилел, шепча ей, что любит ее, даже несмотря на то, что она так холоднаНа секунду я остановилась, подозрительно глядя в воцарившуюся темноту «зрительного зала».

— Чего притих? Ты там сильно не возбуждайся! И руки положи на подушечки! — заметила я, облизывая сладкие губы и чувствуя, как у меня по щеке течет скупая слеза воспоминаний. — А мы прерываемся на короткую социальную рекламу! Меняю ноги на голос. Банк «Морская Ведьма».

— Ос-с-строумно, мой ос-с-строухий пуш-ш-шистик, — послышалось из темноты. — Не только женщ-щ-щины любят уш-ш-шами, так ч-ч-что продолж-ж-жай.

Хвост полз в мою сторону, обвивая мои ноги и игриво скользя по ним. Он подбирался все выше и выше, а я возмущенно не позволяла ему, грозно заметив, что раздевать себя не позволю!

— Толчок Еще один толчок Он почти выбился из сил. «Красивая! Всегда такую хотел! Да она у тебя течет! Дай-ка я попробую ее!», — заметил прохожий, завистливо поглаживая зад красавицы. Он припал к ее переду, полностью погружаясь в него сначала одной рукой, а потом двумя руками. Она хлюпала, стонала, чувствуя каждое прикосновение разгоряченных инструментов. «Как же здесь узко! Не могу пролезть! Ну и тугая она у тебя!» — нервничал незнакомец, требуя, чтобы хозяин подержал красавицу. Красавица даже не думала вырываться, а просто затаилась, чувствуя, как мужские испачканные ее же смазкой руки, вводят в нее свой твердый инструмент. «Он у тебя слишком большой!» — нервно заметил хозяин, глядя на огромный, торчащий из штанов инструмент незнакомца. «А у тебя слишком маленький!», — заметил незнакомец, прикасаясь к ее разгоряченному нутру.

— То ес-с-сть, их-х-х уж-ж-же двое? — осторожно поинтересовался голос из темноты, в тот момент, когда хвост осторожно гладил меня по шее, обвиваясь вокруг нее.