Принцесса под прикрытием

Во время большой перемены Лотти не поленилась сходить в спальни Айви, однако Элли явно спряталась очень умело. Лотти надеялась, что к вечеру та все же вернется в комнату, и одновременно боялась встречи с ней. Элли четко дала понять, что думает об основной массе учеников Роузвуда, которым все в жизни преподносится на блюдечке, а Лотти, как теперь явствовало, принадлежала к их числу, и не просто принадлежала, а еще и оказалась отвратительной глупой лгуньей. Хуже всего, что никакого обмана-то и не было – Лотти действительно обучалась за счет социальной стипендии и право попасть в эту школу заработала тяжким трудом. Как теперь объяснить все это Элли, она даже не представляла…

Однако при всем том Элли отреагировала на новость как-то слишком бурно. А почему? Непонятно. Конечно, они во многом непохожи, но чтобы так уж обидеться… Странно, очень странно.

После уроков Лотти еще раз обошла школьный двор, хотя в глубине души знала: нужно идти в спальни. Встретив у ворот старосту своей группы, жизнерадостную Элизу, она поинтересовалась, не видела ли та ее соседку.

– Она пошла к себе где-то с час назад. Сказала, что немного приболела.

Лотти наспех поблагодарила Элизу и поспешила наверх. Уже взявшись за дверную ручку, она вдруг оробела. Что, если Элли и вправду смертельно обиделась? Может, она знакома с настоящей марравской принцессой? Лотти перехотелось открывать дверь. Она нащупала в сумочке тиару и, как всегда, почувствовала прилив уверенности. Ты справишься, убеждала она себя, нужно только посмотреть в лицо своим страхам. Лотти осторожно повернула ручку и…

…никого не обнаружила. Тусклый свет и пустота, ни следа Элли. Она уже собиралась снова идти на поиски, как вдруг за спиной неожиданно послышалось:

– Ты – врунья.

Лотти испуганно вздрогнула, обернулась и увидела Элли. Соседка была в ярости: волосы падали на лицо, скрывая глаза наподобие темной маски, а стиснутые кулаки побелели от напряжения.

Лотти вздрогнула.

– Что, прости?

– Я сказала, – Элли плотно закрыла дверь, после чего повторила более агрессивно: – ты – врунья.

Лотти поняла, что выбежать в коридор, минуя Элли, не получится.

– О ч-чем ты говоришь? – У Лотти застучали зубы, но она постаралась взять себя в руки.

– Ты – не принцесса Маррадовы, – холодно констатировала Элли.

Спина Лотти покрылась холодным потом, внутри все свернулось тугим узлом, а язык сделался тяжелым, как свинец. Ох, как же объяснить, что это – чудовищное недоразумение?

– Элли, я сейчас все объясню, – дрожащим и почему-то писклявым голосом пролепетала Лотти.

Лицо Элли искривилось в мрачной усмешке.

– Я знаю, что ты лжешь, потому что… – Она подошла к кровати и принялась рыться в рюкзаке, яростно расшвыривая все вещи и бумаги, которые оттуда извлекала.

У Лотти мелькнула шальная мысль воспользоваться шансом и бежать, бежать отсюда до самого Корнуолла, но, прежде чем она успела пошевелиться, Элли нашла, что искала, и сунула это Лотти под нос. Этим предметом оказался медальон в форме ромба с искусно выгравированной на крышке головой волка. Щелкнул замочек; медальон скрывал в себе миниатюрное семейное фото, на котором были запечатлены король с королевой и их маленькая дочурка.

Лотти узнала девочку на фотографии и побледнела как полотно. Она медленно перевела взгляд на Элли, уже зная окончание фразы.

– …потому что, – сказала та, – принцесса Маррадовы – это я.

-11-

Атмосфера в комнате накалилась до предела; Лотти думала, что вот-вот задохнется. Напряженную тишину, в которой девочки сверлили друг друга взглядами, нарушало только мерное тиканье часов над дверью. В глазах Элли бушевал огонь, она действительно была в ярости. Лотти физически ощущала исходящие от нее жаркие волны гнева, в точности как в тот день, когда впервые увидела Элли у школьных ворот. Она заставила себя говорить – все равно что, лишь бы гнетущая тишина не поглотила их обеих.

– Я пыталась объяснить им, что это неправда.

Элли горько усмехнулась:

– Какая же ты эгоистка. Просто не верится.

Лотти вздрогнула, как от пощечины. Эти слова уязвили ее в самое сердце. Она гордилась своей добротой и отзывчивостью, была уверена, что эгоизм ей чужд. Сгорая от стыда, Лотти опустила голову.

– Мне так…

– Могу поспорить, ты даже не задумывалась, каково это для настоящей принцессы, а?

Замечание попало в точку: Лотти ни разу не пришло в голову, что марравская принцесса и вправду может находиться в Роузвуде, ведь ей самой вся эта история казалась волшебной сказкой. Лотти вдруг почувствовала себя полной дурой, и не столько из-за легкомыслия, сколько из-за нелепых надежд сойти за особу королевских кровей. В груди разлилось незнакомое прежде чувство – холодная тяжесть, которая постепенно поднялась вверх и сковала горло. Лотти ужаснулась самой себе. Не исправив ошибку в самом начале, она несла частичную ответственность за распространение ложного слуха, и если это повлияет на возможность Элли жить нормальной жизнью, то…

Элли продолжала смотреть на нее, однако Лотти, увы, не знала, чем помочь.