Принцесса Пограничья. Фея

После услышанных слов Тошин непроизвольно ускорил шаг, но сразу замедлился и оглянулся на Эрику. К сожалению, тропинка была здесь слишком узка, чтобы опять взять ее под руку.

— Я в порядке. Если хочешь, беги вперед.

— Нет.

Несколько минут не спасут. Он потерпит. Конечно, времени потеряли немало. Пока добирались — день почти закончился. Таша с Тишей наверняка сильно волнуются, да и Родерик тоже, хотя не покажет. Однако сначала сушка одежды, а потом слегка подвернувшая ногу Эрика, не позволили прийти быстрее. Ничего, совсем скоро брат всласть наобнимается с сестренками. Главное — не забыть, что слезы показывать теперь нельзя, в крайнем случае, надо говорить про песчинки и ветер.

Впрочем, первое, что Тошин увидел в деревне, была сидящая и рыдающая на крыльце одного из домов маленькая фигурка, к которой сразу подскочили сопровождающие их ушастые девушки.

— Кроша, что случилось?!

— А-а-а (всхлип)! Он не дал себя лечить! Выгнал. Даже произнес: «Подрасти сначала». А я уже давно (хлюп) взрослая! А-а-а!

После пребывания в приюте юный маг весьма нервно относился к плачущим детям, а выяснение недоумевающими кролями причины происходящего явно грозило затянуться. Поэтому, не удержавшись, Тошин подошел, положил ладонь на кудрявую головку и как можно ласковей произнес:

— Девочка, успокойся.

Потом, сосредоточившись, создал на кончиках пальцев другой руки небольшие танцующие огоньки.

— Посмотри сюда!

Давно придуманный способ отвлечь ребенка от любых проблем. В приюте всегда срабатывал.

— А-а-а! У меня (всхлип) никогда не будет му…

И тут, рыдающая кроля наконец-то поняла, что рядом стоит кто-то чужой. Убрала от глаз трущие их кулачки. Посмотрела. Только почему-то взгляд, скользнув мимо огоньков, сразу уперся в Эрику. Раздался судорожный вздох.

— Ой (хлюп), мужчина!

А в следующее мгновение она неожиданно прыгнула с места и, обхватив выбранную цель за талию, радостно завопила:

— Ты мой! Никому не отдам!

Нет, то, что у детей настроение меняется очень быстро, Тошин помнил даже по собственному опыту. Однако подобный поступок был слишком странным и вызвал сильное удивление. А вот услышанная в последующем возбужденном лепете фраза про «мужа Ланы», которого «пускай сами лечат», заставила сильно напрячься.

— Малышка, отведешь нас туда?

— Да! Только я не малышка! Скажи, а ты его жена? Первая? Я согласна на раз в неделю, но не меньше. Договорились?

Тошин уже в настоящей растерянности оглянулся на Нинэ с Расой, почему-то старательно прячущих улыбки. К счастью, разъяснение последовало довольно быстро:

— Это помощница старосты — Кроша. На самом деле она намного старше нас. Только… ростом не вышла. И мужа найти не может.

— Дуры! Я вам всем докажу! Еще завидовать будете!

В этот момент Тошин наконец-то разглядел довольно приличный размер спереди, явно несвойственный ребенку, как и фигура в целом. Что же, ошибка понятна, надо будет потом извиниться, а сейчас…

— Давайте поторопимся, хорошо?

Нужно срочно узнать о Родерике и увидеть сестер. Ведь ничего серьезного не случилось, да?

Дом Ланы

Тошин аккуратно прикрыл дверь комнаты. Затем медленно повернулся к полыхающей лицом Эрике и уставившимся в пол сестрам.

— Это действительно лечение?!

— Да.

— Мы же объяснили.

— Кхм. А вы тоже, э-э-э…

— …

И спустя несколько неловких мгновений:

— Пойдемте на кухню. Там расскажите.

Спокойствие, только спокойствие.

…

— Значит, не смогли.

— Д-да.

— Но Лане верите?

— Конечно, видно же результат.

— Понятно.

— Слушай, брат, ой, сестра…

Как глупо Таша проговорилась. Но момент крайне удачный.

— Не поправляйся. Эрик знает. И на самом деле, он — девушка.

— Что?!

Короткие пояснения. Показанные под требовательными взглядами «доказательства». И пусть у кое-кого задымились от смущения уши, однако раз уж начали, то Таша с Тишей должны узнать еще нечто важное. Именно сейчас.

— Более того, мы с ним, то есть с ней, сделали «это».

Тошин невольно улыбнулся, увидев широко раскрытые глаза и ладошки, прижатые в изумлении к ротикам. Несмотря на показное понимание и нарочито откровенное поведение, его сестры до сих пор оставались невинны до глубины естества. Он сам отдал свое достоинство и тело ради этого. Пусть из-за неуемной фантазии директрис приюта часто было противно и больно, а про отдельные моменты Тошин никогда и никому не расскажет, но жалеть о собственных поступках не собирается. Как и постоянно ограждать сестер от реальности.

— Да. Эрика теперь моя женщина. Навсегда. И… Таша, Тиша. Я поддержу любое ваше решение.

— Братик!

— Тоша (хлюп)!

Обхватившие с двух сторон руки, капающие на грудь слезы, за каждую из которых он готов уничтожить весь мир.

— Мы тебя любим!

— А я вас.

К сожалению, столь счастливые мгновения семейного единения не длятся бесконечно. Как правило, их кто-нибудь прерывает.

— О, вы здесь. Тоша, так ты поможешь? Приступы идут один за другим, а с оставшимися девочками творится что-то странное. Слишком быстро заканчивают и теряют сознание. Может не хватить. Правда, Шота сказала…