Принцесса разыскивает горошину

— Да ничего я не путаю, — уныло прогундосила Катька. — И зачем бы мне тогда этот геморрой, давно бы аборт сделала…

Что ж, похоже, Катька не врет. Тогда что ж получается? Эти-то, ну состоятельные заказчики младенца, передумали, а Катька осталась с носом. И с пузом. Ладно бы нагуляла, хоть не так обидно. А то удовольствия — нуль, а геморрой, как Катька заметила, по полной программе. Причем не только в переносном смысле, но и в самом что ни на есть прямом!

— Постой-постой, а договор? Вы составляли договор?

Катька захлопала бесцветными ресницами.

— Н-ну… Бумагу ты какую-нибудь подписывала?..

Катька наморщила лоб, как роденовский мыслитель:

— Кажется… Инесса приходила с какой-то теткой…

— И где это? То, что ты подписала?

— Так у Инессы осталось…

Ну и дубина, господи твоя воля! Доверить такой документ какой-то проходимке! Так мало этого, выяснилось, что и настоящих родителей младенца Катька ни разу в глаза не видела. Даже фамилию не удосужилась узнать, тетеря! Помнила только, где находится клиника и квартира с джакузи, в которую ее временно поселили. Даже об Инессе ничего толком не знала, за исключением того, что появлялась та, дескать, всякий раз ниоткуда и исчезала в никуда.

— Я ж говорю: планетяне!.. — перекрестилась Матвеевна. — Может, Надюха, написать куда, а?

— И куда ж это, интересно? — фыркнула я. — В «Очевидное — невероятное», что ли?

— Ты грамотная, тебе виднее. Как-никак на юристку училась, — в очередной раз напомнила она.

Шутки-шутками, а по-хорошему им бы в милицию надо топать. Да толку-то что? У нас, поди, и статьи-то подходящей под такие дела нету. И состав преступления какой-то, я бы сказала, неотчетливый, а главная улика — Катькин живот. Как пить дать, чугуновским сыщикам эта головоломка не по зубам. Вот если бы в Катькиной родне нашелся бы кто-нибудь без тараканов, то разыскал бы в Москве Инессу, поговорил с ней по душам, глядишь, чего бы и выгорело. Да где ж его взять, такого-то?

Короче говоря, довела я до них эту точку зрения. Бабка, конечно, завыла от перспективы воспитывать неизвестно чьего правнука, а Катька тупо уставилась на свой живот.

— А может, ты, Надюха, ту змеюку потрясешь? — Матвеевна перестала заходиться в причитаниях.

— Да вы че? — опешила я. — С какой стати-то? А бабка опять давай заливаться: бедные-де они, разнесчастные, всеми брошенные, а тут еще один рот намечается. Ну и так далее.

Не знаю, что на меня наехало. Может, и правда возрастные гормональные отклонения начались, но я вдруг подумала: а чего бы мне и в самом деле в Москву не смотаться? Свалиться на голову Маоисту. Сказать соскучилась и все такое, и пусть только, гад, попробует разозлиться. А что, имею право! И вообще, может быть, меня уже давно тоска по гречневым просторам одолела. Сижу в этом Чугуновске, как привязанная, и носа не высовываю. А там, глядишь, и перемена обстановки подействует, и мы с Маоистом воспылаем друг к другу прежними чувствами. На свете и не такие чудеса случаются. Что до Катькиных проблем, то ими можно будет заняться при случае. Выгорит — хорошо, не выгорит — извините-подвиньтесь.

Так я и сказала Катьке, а еще для хохмы заявила:

— Если что — мне десять процентов от прибыли. Катька сосредоточенно помолчала, пожевала губами и наконец свела дебет с кредитом:

— Заметано…

Я чуть от смеха не удавилась, а растроганная Матвеевна пообещала мне в случае успеха предприятия еще и помочь с прополкой. Это обстоятельство больше всех прочих вдохновило меня на подвиги. До такой степени, что я экстренно покинула грядки и убыла домой готовиться к завтрашнему отъезду.

В самый разгар сборов позвонил Маоист, дежурно поинтересовался, как дела. Я исподволь попыталась у него выведать название гостиницы, в которой он остановился.

— Еще не устроился никуда, сегодня займусь… — маловнятно пробурчал он. — Вчера некогда было. Целый день в офисе проторчал, пришлось у одного сотрудника ночевать.

Я пожелала ему не сгореть на работе до головешек и рассказала о дачных бурьянах, а о намеченном на завтра визите умолчала. Чтобы не испортить сюрприз. Решила, что приеду прямо в головную контору, раз уж он там днюет и ночует. Может, так оно и к лучшему. По крайней мере, при посторонних он не посмеет спустить на меня полкана, постесняется вышестоящего начальства. А там, не исключено, и растрогается, и дело естественным образом повернется к идиллическому вечеру при свечах.

Я завела будильник на пять утра и заснула в несколько приподнятом расположении духа, еще не ведая о том, что это последняя спокойная ночь в жизни скромной домохозяйки из Чугуновска Надюхи Куприяновой.

Глава 3 КАКОГО РОДА ДЖАКУЗИ, ИЛИ МОИ ПЕРВЫЕ У.Е

А теперь, дабы придать моему рассказу недостающего динамизма, предлагаю вам без долгих рассуждений перенестись на колдобистое шоссе, связывающее наш славный город Чугуновск с остальным, как принято говорить, цивилизованным миром. А вынужденно образовавшиеся в повествовании пустоты и бреши я обязуюсь заполнять по ходу действия и по мере необходимости.