Принцесса с плохой репутацией

Только сейчас Дамасо осознал, как она изменилась. Она и раньше всегда была энергичной и живой, однако теперь он понимал, что во многом это было маской. А теперь она словно светилась изнутри. И эта Мариса была яркой, как пламя, и точно так же привлекала людей, особенно мужчин.

Дамасо чувствовал, что ему повезло как никогда в жизни. Тут же его больно укололо сомнение: она ведь еще не дала ему согласия! Он крепче стиснул бокал.

– Сильвио согласился взглянуть на их работы! Это же так чудесно!

– Чудесно, – пробормотал Дамасо. – Но они и так многому учатся у тебя.

Мариса покачала головой:

– Что ты, я просто любитель.

– Очень талантливый любитель.

– Льстец! – Она, смеясь, взглянула на него, и он почувствовал знакомое щекотание в животе.

Дамасо очень боялся за нее, когда она посещала трущобы. Но, видя ее счастье, не мог ее удерживать.

Краем глаза он заметил движение. Уродливая собака подошла к ее креслу. Мариса, довольно улыбнувшись, почесала пса за ухом и под подбородком, и тот прижался к ее колену.

Дамасо скривился: ему было физически противно смотреть, как ее идеальные пальцы касаются этого монстроподобного существа.

Мариса проследила за его взглядом.

– Почему ты так его не любишь? – с любопытством спросила она.

Дамасо пожал плечами, но по ее взгляду понял, что этим она не удовольствуется.

– Ты предлагал мне купить другую собаку. Значит, это именно с Максом что-то не так. – Она продолжала внимательно в него вглядываться. – Это как-то связано с его происхождением? Ты даже смотреть на него спокойно не можешь.

Мариса откинулась в кресле, глубоко погрузив пальцы в шерсть Макса, и ее настигло осознание. Раньше она этого не замечала – несмотря на то что Дамасо в открытую не кичился богатством, все вещи в его доме были выполнены из самых лучших материалов, лучшими мастерами, зачастую в единственном экземпляре. Ничего обыкновенного и никакого антиквариата – все вещи выглядели так, словно изготовлены вчера.

– В чем дело?

Дамасо заметил, что ее настроение из веселого любопытства вдруг стало мрачным.

– Все должно быть высшего качества, так ведь?

– Ну и что? Я люблю качество и могу его себе позволить.

– Что такое качество?

Это слово частенько использовал ее дядюшка, распекая ее за общение с неподходящими людьми.

– Нет ничего плохого в том, чтобы владеть красивыми вещами.

– Но вопрос в том, почему ты ими владеешь. – Мариса несколько секунд боролась с собой, но наконец не выдержала: – Поэтому ты настаиваешь на женитьбе?

– Не вижу связи.

– Моя родословная показывает, что я обладаю надлежащим качеством. – Она прерывисто вздохнула, вглядываясь в его непроницаемое лицо в поисках какого-нибудь признака, что она ошибается.

– Думаешь, я гонюсь за титулом?

– Я знаю, что тебе нужен ребенок. Но может быть, и еще кое-что?

Марисе хотелось верить, что все иначе, что Дамасо другой. Но она ведь уже ошибалась раньше, так что мешает ей ошибиться сейчас?

– Тебе не нравится Макс, потому что он тоже родом из трущоб.

Мариса сделала паузу, но Дамасо ничего не сказал. Он сидел неподвижно, и только на подбородке у него пульсировала жилка.

– Только честно, Дамасо. Я – один из трофеев в твоей коллекции? Показатель качества? – произнесла Мариса дрожащим голосом. Она думала, что знает Дамасо, разделяет с ним что-то драгоценное. Начала доверять ему. – Если ты хочешь убежать от своего прошлого и притвориться, что его никогда не было, я – не лучший способ. Не забывай, я – порченый товар.

– Не смей так говорить! – Дамасо вскочил и перегнулся через стол, накрывая ее руку своей. Из его темных глаз сыпались искры. – Никогда не смей так о себе думать!

Мариса попыталась высокомерно посмотреть на него – это обычно помогало замаскировать собственную боль. Но на сей раз почему-то не сработало. То ли она потеряла хватку, то ли Дамасо проник слишком глубоко в ее защиту.

– Почему же? Ведь так и есть, хоть и никто не смеет сказать мне этого в лицо. Ты мог бы решить, что я стану достойным пополнением твоей коллекции, но это не так. – Мариса оглядела скульптуры в его саду, которые сделали бы честь средней руки художественной галерее. – Я не достойная.

Дамасо взял ее за подбородок и поднял его вверх:

– Не надо. – В его голосе была ярость, однако прикосновения были нежными. – Ты ошибаешься.

Он взглянул в ее глаза, полные боли. Почему она не видит в зеркале того, что видит он сейчас? Женщину достойную любви и восхищения. Не похожую ни на кого.

Мариса моргнула, не давая слезам покатиться из глаз. Даже сейчас она продолжала носить маску.

Не соображая, что делает, Дамасо опустился на колени у ее кресла, и собака тенью метнулась из-под ног. Наклонившись к Марисе, он почувствовал знакомый запах зеленых яблок. Ему хотелось целовать ее до тех пор, пока она не выкинет эти глупые сомнения из головы, но тут были нужны слова. Он сглотнул: