Принцесса тьмы

- И, представляешь, он откликается...- Как-то разом посерьезнев, женщина приказала дочери: - А теперь оставь нас, пожалуйста, одних.

- Но, мама, если отец узнает, он не простит мне...

- Он не простит тебе и того, что ты уже сделала, - заверила ее мать. - Так что пусть лучше уж он вообще ничего не узнает. Прошу тебя, всего на несколько минут. Мне хочется расспросить девочку о жизни наверху. Один-на-один. Как- будто мы вместе там, на воле.

- Ладно. Только не долго. - И Найт покинула комнату, не скрывая своего недовольства.

Стоило двери закрыться за ней, женщину как подменили. От ее чудаковатой сентиментальности не осталось и следа.

- Садись ближе, - скомандовала она. - У нас мало времени.

Светлана удивленно посмотрела на нее, но повиновалась.

- Ты хоть знаешь, почему ты здесь?

- Не-а, - чистосердечно призналась Светлана. - Ваша дочь похи...

- Это детали, - перебила ее Печальная Чайка. - Как я вижу, ты понятия не имеешь, что нам всем грозит. Этот Дьявол вынашивает коварный план. И если он удастся, Москва в один миг превратится в мертвый город.

- Что вы такое говорите!? - вскричала Светлана, бледнея.

- Удивлена? Я так и думала. Самое ужасное, что этого не знает и твой отец. Он там в полной изоляции вдохновенно корпит над какими-то чертежами и расчетами, которых с нетерпением ждет Дэвил, чтобы с их помощью приступить к осуществлению своих страшных замыслов.

- Я ничего не понимаю! - взмолилась Светлана.

- Я тоже не все понимаю, девочка. Но знаю только, что он обманом заставил твоего отца работать на себя. Тот уверен, что трудится во имя спасения миллионов людей, тогда как, на самом деле, он трудится над их погибелью.

Светлана смотрела на женщину полными немого ужаса глазами.

- Его необходимо предупредить, понимаешь.

- Но как? Меня к нему не пускают. Его - ко мне, видимо, тоже.

- Знаю. Не исключено, что ты вообще его никогда не увидишь.

Светлана, казалось, потеряла дар речи.

- Дэвил жесток. Это даже не жестокость. Это другая психология. Психология земляного червя. Трутня. Они все здесь не такие как мы. Они только прикидываются людьми. Они шпионят за нами, изучают нас. Изучают, чтобы подражать и использо-вать. Но подражание оно и есть подражание. Хоть мозги их и просвечивают насквозь, что в них творится, угадать невозможно. Я почти уверена, что как только Дэвил добьется желаемого от твоего отца, он разделается с вами. И случится это очень скоро, поскольку твой отец сам определил сроки.

- Что же делать? Что же нам делать? - Светлана была так потрясена, что не могла даже плакать.

- Я пыталась увидеться с твоим отцом сама, но Дэвил осторожен и бдителен, он понимает, что я могу испортить ему всю затею. Спасибо Найт, что мне удалось добраться хотя бы до тебя. Я попробую устроить вам встречу. А дальше думай сама. К сожалению, от меня ничего не зависит. Хоть я и считаюсь “женой мэра”, в сущности я такая же пленница, как и ты. Я могу только молиться и надеяться, что Бог услышит нас даже здесь, в этом аду. Помолись и ты, вместе со...

Дверь распахнулась.

- Мама, нам пора. Мне надоело созерцать пушок на витькиной черепушке.

Женщина послушно поднялась:

- Я готова... Так приятно было поболтать с тобой, милочка, - с наигранной беспечностью защебетала она. - Я рада, что у моей дочери появилась, наконец, достойная подружка. С удовольствием повидаюсь с тобой как-нибудь еще разок. - И с неожиданной нежностью она приложилась губами ко лбу Светланы.

У нее были теплые мягкие губы. Губы земной женщины. Этот поцелуй пробудил в Светлане ноющую боль, горестно-сладкую тоску по матери. Только она так целовала ее перед сном, только от нее так восхитительно пахло... Светлана сидела одна в своей ненавистной темнице с обманным окном, лелея на лбу не проходящее ощущение от поцелуя, переживая заново появление Печальной Чайки, ее страшные предостережения. К тоске одиночества прибавилось нечто несоизмеримо худшее - тревога за собственную жизнь, за жизнь своего отца, за жизнь целого города. Способны ли ее хрупкие плечи вынести такой груз?

ГЛАВА 23

Возвращаясь к себе, Сэд столкнулась в дверях с мэром. Он подоз-рительно уставился на нее:

- Где ты была, любовь моя?

- Гуляла. Найт показывала мне свои любимые места. - Она выглядела оживленной, почти веселой.

Его взгляд стал еще более подозрительным.

- Не могу понять, что с тобой происходит.

- Твои обещания воскресили меня. Я снова живу. Живу предвкушением увидеть родной дом.

- Рад. Искренне рад, - пробормотал он то ли хмуро, то ли рассеянно, направ-ляясь к двери.

- Ты уходишь? - Чудесные превращения продолжались. Она проявляла живой интерес к мужу!

- У меня важное совещание.

- Я с тобой! - В ее голосе прозвучала настойчивость.

- Но совещание сугубо деловое. Тайное. На нем не должно быть посторонних.

- Посторонних? Я не ослышалась? Я для тебя посторонняя? - воскликнула она с притворным негодованием. - А я-то думала, что все, что ты делаешь, ты делаешь для нас двоих!

Сквозь напудренную маску мэра угадывалась внутренняя борьба.

- Ну хорошо. Идем, - сдался наконец мэр.