Принцесса за 360 дней

Кривлюсь, не пытаясь отвернуться. Кровь из его носа новым потоком полилась, раскрашивая лицо и траву алой жидкостью смерти. Приспешники пинают поочередно брата, только потом решаются пойти отсюда прочь. Спасибо и на таком добром слове.

Долго не упускаю из виду их спины, вальяжно идущие по окраине города. Выглядят, как хозяева своего района. Тени исчезают за одним из поворотов переулка, тогда позволяю себе огрызнуться нравоучительным, агрессивным, мрачным взглядом в Аарона Родионова!

– Ли… - полушепотом изрекает и осекается.

Меня могли называть так только самые близкие люди. Аарон сам придумал такое сокращение моего имени еще в детстве, когда мы долго валялись в полях на траве, перекатывающее волнами ветра, глядели в небо, выискивая в облаках очертания знакомых вещей, и ни о чем не думали. Нам было по-ребячески уморительно, комфортно друг с другом, никто не отвлекал и давал возможность фантазировать. И в одной истории говорилось про расцвет княжеств, когда три древних духа создали баланс между обычными людьми и существами, происхождения которых считали даром Матушки Вселенной.

Была среди них одна воительница Лили, духом крепче камня, сердцем мечтательнее разума. Она отказалась от многого, что предлагали ей родители: любовь, семью, купечество взамен на почет, уважение, место при дворе, служба. Ибо не имела она тяги к делам, не требующие острого запала, ударившего в самую голову и поражающего, как опасный вирус. Во всех сражениях Лили описывали стойкой, вероломной, проницательной, чуткой женщиной-воительницей, которую сломать было не так легко. Но мало кто видел, что происходило в сердце женщины, когда оставалась одна. Время текло неумолимо, просеивать пустоту становилось тягостно, а сердце бунтовало в попытке зажить по-другому, впустить мягкость. А бремя вытесняло любые просветы на что-то помимо своего долга, обязательства, поэтому женщина все тщательнее пряталась за маской коварства и холодности. Никто не должен был знать о чувствительных точках воителя, дабы избежать поражения, за которое поплатишься насмешками. Но она просчиталась… Точно уже не припомню, как именно пал воин, но скажу одно, ее подвели собственные чувства.

Брат видел в ней меня. Описывал меня в будущем, как некто иное совершенство, которое поможет изменить этот мир. Даст веру в новое, обязующееся навсегда искоренить недуг в виде темных существ. Я верила в его дурость. Тешила тем, что вряд ли окажется правдой. Только взрослость дало мне понять и помочь выкинуть из головы ерунду. Брешь маленького мечтательного ребенка.

– Что «Ли»? - взмолилась я и подошла к нему. - Тебе вообще следует молчать после всего того, что я услышала. Не могу тебя видеть. Ты мне отвратителен!

– Сестренка, поверь мне, не стал…

– Замолчи! - гавкнула на него, и он послушно умолк.

Наклонилась, небрежно хватая его руку, подтянула, для того чтобы ему было лучше встать, и помогла навалиться на меня. Ухватилась за худощавую талию брата, пальцами проходясь по измятой футболке, перекинула его руку через голову и более детальнее оглядела состояние. Грязь от ботинков следами оставались в тех районах, куда его пинали, так что не составляло труда определить - завтра у него будут гематомы. Лицо было перепачкано грязью, засохшей и свежей кровью, травинками; губа распухшая, бровь с кровоточащей раной, на левой скуле синяк, один глаз распухший. Вот он мой покой!

Аарон вяло качнул головой. Волосы были до такой степени сальные, что на его голове смотрелись шваброй, и опадали на его глаза. За четыре года он страшно исхудал, потерял прежнюю массу волейболиста, последний раз стригся год назад, перестал соблюдать гигиену… Стал выглядеть как кот, попавший под лапы собаки.

Вспомнила я о Лере, стоило ей подойти к нам и удержать брата с другой стороны. Не заметила, как он начал заваливаться на другой бок и потянул меня следом.

– Прости меня, Ли, - виновато выдавил, поднимая пьяные глаза. - Я не хотел…не хотел такого…

В лицо ударил отвратный запах: здесь перемешались все виды алкоголя. Ему нужно проспаться, помыться и много обдумать. Последнее это навряд ли.

– Ты всегда не хочешь такой развязки, а все выходит с точностью наоборот, - злобно ему отвечаю. - Мне надоело. Ты сыплешь нас обещаниями, строишь грандиозные планы, и все смывается в унитаз, потому что боишься вернуться к нам.

– Это не так…

Делаем все вместе шаг, затем второй, третий… И направляемся домой.

– Азалия, права, - поддерживает меня подруга. - Ты пугаешься одной мысли о том, что не сможешь вытянуть из грязи свою семью. Считаешь, им лучше без тебя. Хотя им и без тебя намного хуже.