Принцесса Занзибара. Женщины при дворе султана Сеида Саида

Гуманистам, выступавшим против рабства, это было безразлично. Они ведь уже добились своей цели – освободили несчастных невольников от унизительного рабства. Что будет потом, их не касалось; достаточно, что их дамы вяжут толстые шерстяные чулки для жителей экваториальных областей. Пусть правители этих стран сами справляются, как могут, с ленивыми бездельниками.

Я должна сказать снова, что после определенного соглашением срока только британские подданные не могли иметь рабов. Англия не имела права указывать моему отцу, как он должен управлять своей страной. Однако не следует представлять себе положение рабов на Востоке по тому, что было в Северной Америке и Бразилии, поскольку рабы мусульман живут гораздо лучше.

Очень большое зло – торговля рабами. Рабы, которых ведут из внутренних областей материка, должны проделать много долгих переходов, прежде чем достигнут побережья, и в этом пути множество их гибнет от голода, жажды и усталости. Но работорговец сам переносит такие же лишения, и потому нет никаких разумных оснований клеймить его как чудовище. Его интересы требуют, чтобы рабы оставались живы и здоровы, потому что в этот караван, возможно, вложены все его деньги.

Когда они доходят до места назначения, их быт полностью обустроен. Правда, они должны работать бесплатно, однако избавлены от всех хлопот, и им обеспечено содержание, поскольку хозяева заботятся об их благе. Или вы считаете, что каждый нехристианин – бессердечный негодяй?

Кроме того, негры очень ленивы и не желают работать добровольно, а потому за ними надо строго присматривать. К тому же они вовсе не ангелы: среди них есть воры, пьяницы, беглецы, поджигатели. Что надо делать с такими? О том, чтобы оставлять их без наказания, не может быть и речи: это означает поощрять беспорядок и анархию. А если сажать их в тюрьму, то эти люди только посмеются над таким наказанием: для них будет огромным удовольствием отдохнуть несколько дней в прохладе и набраться сил для новых злых дел. При таких обстоятельствах остается только одно средство – порка. Здесь это вызывает шумное негодование в некоторых кругах – среди людей, которые всегда руководствуются отвлеченными теориями и пренебрегают изучением реального положения дел. Да, порка бесчеловечна, но пусть кто-нибудь найдет ей замену. И кстати, не лучше ли было бы иногда пороть плетью заключенных в немецких тюрьмах, чем применять фальшивый «гуманизм» к заключенным всех разновидностей одинаково?

Тиранию нужно осуждать, кто бы ни был ее жертвой – бедный негр или цивилизованный белый труженик на сибирском руднике. Но тот, кто хочет быть честным, не может требовать, чтобы представления о добре и зле были одинаковыми во всех странах. Рабство у восточных народов – освященное веками установление. Я сомневаюсь, что оно когда-либо будет полностью отменено, и в любом случае попытки уничтожить древний обычай одним ударом – глупость. Поэтому европейцам следует делать это медленно, и прежде всего пусть они сами подают нам пример. А ведь многие европейцы, живущие на Востоке, имеют рабов, которых покупают для своего удобства. Они не рассказывают об этом на родине или же говорят, что поступают так «для пользы науки». Араб использует рабов для работ в поле и в доме, а европеец принуждает их выполнять более тяжелый труд кули, то есть носильщика, – в чем тут разница с точки зрения морали? К тому же европейцы, владеющие рабами, не всегда отпускают негров на свободу после долгой службы, как делают арабы, а продают их другим хозяевам.

Однажды магометане Занзибара были очень возмущены, узнав, что некий англичанин, уезжая, продал свою чернокожую наложницу – конечно, не открыто на рыночной площади (где теперь стоит английская церковь), а без огласки – одному чиновнику-арабу. Был и еще один случай, тоже оскорбивший наше чувство приличия. Сосед французского консула наказывал своего непокорного раба так сурово, как тот заслужил, но этот раб, с обычной для негров трусостью и неспособностью молча терпеть боль, стал вопить с ужасной силой, и только отчаянный крик пробился через довольно высокомерное безразличие французского консула. Этот господин и сам не был безупречным святым и, похоже, придерживался правила: «Пусть другие исполняют то, что я проповедую». Он жил с негритянкой, которую купил, и она родила ему чернокожую дочку, эту девочку в конце концов взяла на воспитание французская миссия.

Нечему удивляться, если арабы, насмотревшись на такое, не доверяют европейцам. Они считают, что освобождение рабов имеет целью разорить их и таким путем разрушить исламский уклад жизни. В первую очередь они подозревают в коварстве и интригах англичан.

Если уж необходимо отказаться от рабства, это придется делать в высшей степени медленно и осторожно. Нужно убедить владельцев плантаций, что применение усовершенствованных сельскохозяйственных машин позволит им обойтись без сотен работников. Нужно добиться, чтобы владелец осознал, что никто не желает его разорить и что справедливость будет проявлена к нему так же, как к рабу.