Принцесса звёздного престола

Далее вменялось всем претендентам досконально знать историю империи, ориентироваться в хитросплетениях внешней политики и быть в курсе всех важных событий происходящих внутри собственного государства. То есть, быть готовым всегда принять единственно правильное и ответственное решение.

Само собой не допускались ко дворцу люди вульгарные, невоспитанные, безграмотные (историю выучить не сможешь!) и не придерживающиеся основных принципов мирного сосуществования.

Отдельным пунктом выдвигались требования к физической подготовке. Предпочтение отдавалось самой уникальной и разносторонней. Приветствовалось знание всех видов оружия и современных систем обороны и нападения. Плюс выносливость, умение переносить голод, холод и любые неудобства при любых испытаниях.

И в самом конце вводились некоторые ограничения внешнего вида. Они заключались только в возрасте: от двадцати до тридцати лет. И в росте. Который колебался между: метр восемьдесят и метр девяносто. Включительно.

Вот такие требования! Претендент, в общем, должен уметь всё! И всегда, везде быть лучшим. Большим и сильным! Именно такого возжелала принцесса для того, что бы возложить на его крепкие плечи большинство своих государственных забот. Да и не только заботы…

Но больше всего меня почему-то задело её желание получить в мужья двадцатилетнего. Не слишком ли?! Самой то уже двадцать восемь исполнилось, а всё о юности вспоминает! Неприятная ревность заползла в сердце: уж не завела ли Патрисия себе молоденького фаворита? С её страстью, горячностью и любви к сексу, смогла ли она отказать себе в плотских удовольствиях? А новую фаворитку она могла выставить перед собой лишь для прикрытия своего основного увлечения? Но, рассудив здраво, я откинул эти мысли. Ей бы тогда ни к чему было устраивать эти громкие, если не сказать скандальные смотрины претендентов на пост кронпринца. Никогда она не отличалась излишней деликатностью в подобных вопросах. Если человек ей нравился, то она плевала на всех и на вся. Добиваясь поставленной в отношении данного человека цели.

Значит, она действительно хотела выбрать самого лучшего в империи мужчину, который бы идеально вписался в её представление об избраннике.

Ещё раз, просмотрев все требования, я вполне отчётливо понял, что в борьбе за её руку я могу иметь все шансы. Когда я подслушивал её беседу с Яношем Вторым, уже тогда у меня мелькнула идея: как с помощью конкурсного отбора приблизиться к принцессе официально. Если не как претендент, то, как его доверенное лицо. Только как это всё сделать? Ведь гораздо легче придумать идею, чем воплотить её в жизнь. Тем более что при реализации любого из вариантов возникало столько непредвиденных трудностей, что впору было напиться до беспамятства и забыть хоть временно о своём бессилии.

Вот только настойчивость упоминалась, как обязательная черта характера. А уж ею то я обладал в полной мере. К утру на столе лежало два огромных листа бумаги с графиками последовательности, хронологией событий и списками предполагаемых кандидатур. Большинство их них я зачеркивал, сверяясь с данными в ноутбуке. На который Алоис мне постоянно скидывал искомые файлы с информацией. И когда в соседний номер ввалился господин граф, явно навеселе, в моём длинном списке осталось всего пять имён. Лишь пять человек оптимально могли подойти на предполагаемые роли. И лишь этих пятерых я мог попытаться заменить при благоприятных обстоятельствах. А эти самые обстоятельства зависели в первую очередь от Бульки. Но ещё раньше от Алоиса и того, сможет ли он в ближайшие часы достать требуемую мной аппаратуру.

Ещё через десять минут я осторожно заглянул в номер Цой Тана, но тот уже спал мертвецким сном. А вокруг него разносился такой перегар от спиртного, что моё сердце кольнуло неподдельное сочувствие: так жестоко обращаться со своим организмом — это поистине титаническое самопожертвование! Не иначе! Но мне тут же захотелось принять точно такое же положение и отключиться от всех забот.

Может, я просто хотел оправдать своё последующее бездействие? Может и так. Так как по связи попросил Николя предупредить всех о моём предстоящем сне и завалился спать без зазрения совести.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ГОРГОНА

Я бы и обед проспал, но Булька слишком проголодался и стал приятно щекотать мою спину чем-то похожим на покалывание. И когда в моей голове зароились первые осознанные мысли, он сразу в них вмешался:

"Вспомнил ещё одну вещь: я отношусь к древней расе разумных существ, которые называются риптоны. Почти все представители нашей расы обладают привязанностью к одной личности и проводят свою жизнь с избранным носителем другого разума".

"Почти все? Значит ли это, что среди вас существуют всё-таки особи, которые именуют себя правительством? Или советом старейшин, или просто вождями?"

"Мне кажется — это информация на подходе. Мне почему-то хочется, что бы среди нас тоже существовал император… А пока у нас только межличностные отношения".