Принцессы тоже плачут

— Все — вон, — вполголоса зарычала Долгорукая и первой подала пример благоразумия.

Следом за "ней в притвор вышли Андрей и Владимир с Лизой. Соня решила держаться Наташи, которая сочла невозможным для себя вмешиваться в семейную ссору, и осталась. Забалуев показался последним, с подозрением озираясь по сторонам — не припас ли Корф где еще какой неприятности. Слуги, разогревавшие самовар и раскладывавшие свечки, быстро вышли. Долгорукая сама закрыла за ними двери в вестибюль, проверив, что никто их не подслушивает.

— Немедленно прекратите этот фарс! — потребовала она у Корфа.

— Это не фарс, это трагедия! Вы выдаете дочь замуж против воли ее отца и к тому же — за преступника! — бросил свои обвинения Корф.

— Я бы попросил… — взвился Забалуев.

— Хватит разносить эту клевету! — бросилась на его защиту Долгорукая.

— Преступник — убийца и вор! — повторил Корф. — Вы или сами отравили, или помогли отравить моего отца! Вы украли у меня невесту, чтобы получить в приданое наше имение!

— Марья Алексеевна, я больше не намерен слушать этот бред. У нас свадьба, насколько я припоминаю?

— Свадьба, свадьба, Андрей Платонович, конечно, свадьба. Господин барон решил разыграть этот безобразный спектакль, чтобы, соблазнив мою дочь, вернуть себе поместье.

— Это неправда! — воскликнула Лиза.

— Ты наивна и глупа, — оборвала ее мать. — Господин Корф стрелялся в Петербурге из-за другой и совершенно не помнил о тебе!

— Маман! — строго сказал Андрей. — Вы обещали мне оставить имение Корфов в покое.

— Володя, — Лиза умоляюще заглянула в глаза Корфу, — зачем нам поместье? Мы проживем и без него.

— Что же вы молчите, барон? — ехидно поддел Корфа Забалуев.

— Довольно! — не выдержал Андрей. — Мне надоели эти склоки по поводу имения Корфов. Я намерен положить конец этому делу.

— Не много ли ты на себя берешь, Андрей? — нахмурилась Долгорукая.

— Это оттого, что у князя короткая память, — мерзким тоном принялся намекать Забалуев.

— Не вам меня судить, господин предводитель уездного дворянства. И больше ни слова о приданом. Лиза, ты согласна отменить свадьбу?

Я прошу дать мне возможность поговорить с Владимиром Ивановичем наедине, — после некоторого раздумья тихо сказала Лиза.

— Лиза! — с возмущением обернулась к ней Долгорукая.

— Наедине, — еще раз твердо попросила Лиза.

Андрей кивнул и знаком попросил мать выйти вместе с ним. Окинув дочь взглядом, полным ненависти и презрения, Долгорукая проследовала за сыном. Забалуев пружинисто покрутился на месте с минуту, но тоже ушел, и через мгновение Лиза и Владимир остались одни.

— Лиза, ты не ответила — ты согласна выйти за меня? Наши отцы благословили этот брак! Или ты не веришь мне? Ты тоже думаешь, что я делаю это из-за поместья?

— Я не знаю, что думать, — печально проговорила Лиза. — Я писала тебе и ждала твоих писем. Но ты не отвечал и не приезжал. А когда вернулся, не бросился сразу же ко мне и не сделал предложение. Скажи, это правда, что в Петербурге ты стрелялся на дуэли из-за женщины?

— Правда… — побледнел Корф.

— Ты ее любишь?

— Нет!

— Тогда поклянись мне сейчас, что ты по-прежнему любишь меня. Здесь, перед храмом Божьим. Что?..

— Прости, я не могу…

— Так значит, все, что говорили о тебе маменька и Забалуев, правда? Ты сделал мне предложение из-за поместья?!

— Нет! Хотя, впрочем, я и сам не понимаю, что я делаю. Я ничего не понимаю, прости!

— Уходи… — Лиза оттолкнула Корфа и стала подниматься по ступенькам в церковь.

Земля снова уплывала у нее из-под ног, а из-за слез она почти ничего не видела. Но, может быть, и к лучшему — никаких осуждающих взглядов, никаких лиц, лживо соболезнующих ее горю.

— Простите, что заставила ждать, — обратилась Лиза к отцу Павлу, занимая свое место у аналоя. — Давайте продолжать.

— Слава тебе, Господи! — горячо перекрестилась Долгорукая.

— Но как же Владимир? — с недоумением в голосе спросил сестру Андрей.

— Все это туман, наваждение. Чудес не бывает, — отрешенно сказала Лиза.

— Золотые слова, Елизавета Петровна! — тут же подскочил к ней Забалуев. — А вам, Андрей Петрович, тоже пора бы повзрослеть.

— А вот женим его — сразу и повзрослеет, — пообещала Долгорукая.

— Дай то Бог! "Дай то Бог! — Забалуев вознес глаза к небу и незаметно подмигнул отцу Павлу — мол, чего тяните, начинайте!

— Обратим души к Господу нашему и в молитвах наших попросим его о снисхождении и дальнейшем благополучии… — стал читать оборванную на полуслове молитву отец Павел.

По завершении молитвы он, как положено, предложил кольца новобрачным, потом кивнул кому-то за их спиной, перед ними расстелилось шелковое покрывало. Забалуев быстро ступил на него, утверждая за собой право первенства в семье. Лиза же, за все это время и не шелохнулась — ни тогда, когда отец Павел нанизал на ее тонкий пальчик не по размеру большое кольцо, ни тогда, когда венец водрузили ей на голову. Не вздрогнула и не встрепенулась она и тогда, когда пришло время обменяться поцелуями с супругом. И даже после того, как отец Павел напоследок благословил их и объявил мужем и женой, а Забалуев, взяв ее цепко под руку, повел из церкви к свадебному столу.