Принцев много не бывает

– Прощайте, – он усмехнулся и, больше не искушая судьбу, быстро покинул библиотеку. Кэри смотрела в его спину, а затем ослабла и вцепилась в полку шкафа. Несколько раз шмыгнув носом, всхлипнув, она прижала руку к груди и замотала головой, прогоняя произошедшее как можно дальше. Не желая больше оставаться в этих стенах, она торопливо направилась к двери, проклиная про себя не только Лестона, но и всех мужчин на свете, а также собственную наивность и неосмотрительность.

Оказавшись около лестницы, она испытала первый приступ отчаяния и побрела вовсе не в сторону бального зала.

«Все равно, – подумала Кэри, вытирая ладонями слезы. – Мне все равно. Я не хочу никого видеть. – Она остановилась и мысленно добавила: – я их всех ненавижу. Я бы сейчас убила кого-нибудь!»

Но воинственный настрой надолго не задержался – обрушился второй приступ отчаяния, и Кэри почувствовала себя самой несчастной на свете. Слезы полились рекой, и их уже было не остановить. Где-то промелькнула мысль, что нужно беречь платье, если на нем появятся пятна, то она не сможет вернуться в зал, а возвращаться придется... Мысок туфли задел край ковра, Кэри всхлипнула и прислонилась к стене. Кругом царил полумрак, душа требовала жалости к себе.

«Лучше я превращусь в старую деву. – Она попыталась остановить слезы силой воли, но не вышло. – И пусть я даже буду плохо пахнуть... Хотя Дафна, конечно, врет... Пусть! Но я ни за что не выйду замуж за Маркуса Гилла... Я вообще никогда не выйду замуж!»

– Платок нужен? – раздался за спиной ровный, но чуть насмешливый голос.

Кэри вздрогнула и резко развернулась.

Перед ней стоял высокий стройный мужчина лет тридцати пяти. Так во всяком случае показалось при тусклом свете свечей. Незнакомый и какой-то... нездешний. Он смотрел на нее и протягивал белый платок.

– Да, – автоматически произнесла Кэри, взяла платок и быстро вытерла слезы.

– Оставьте себе, вдруг еще понадобится. – Он убрал руку за спину и бесцеремонно спросил: – Как вас зовут?

– Это неважно.

– Отчего же.

– Я вас не знаю.

– Это поправимо, – в его голосе вновь мелькнула насмешка. – Я как раз и предлагаю представиться.

– Нет. И я больше не собираюсь с вами разговаривать.

Кэри вытянулась в струну, сжала платок и вздернула подбородок. К сожалению, у нее нет возможности отомстить Чарльзу Лестону, но если этот незнакомец не оставит ее в покое, то она с превеликим удовольствием сорвет злость на нем!

– Почему вы плакали? – спросил он так, будто не сомневался, что получит ответ.

– Это вас совершенно не касается. И упоминание об этом...

– Недопустимо?

– Да!

Она удивилась, что все еще разговаривает с ним – слез больше нет, давно пора вернуться в зал, а то Дафну хватит удар.

Незнакомец приподнял брови и с улыбкой произнес:

– Обещаю больше никогда не напоминать вам о том, как одним поздним вечером вы стояли посреди дома многоуважаемых Кеннетов и безутешно рыдали, позабыв обо всем на свете. Слово джентльмена. – Его глаза блеснули.

– Спасибо за платок, – холодно сказала Кэри и не двинулась с места. Ей вдруг захотелось получше рассмотреть этого человека, а еще захотелось сказать ему что-нибудь неприятное. Он же стоит и подшучивает над ней, так почему же нужно сдерживаться?.. – Вам вовсе не обязательно так беспокоиться. Я не нуждаюсь ни в чьей помощи. И ни в каком участии не нуждаюсь.

Его волосы были не светлые и не темные, нос прямой и острый, губы тонкие. Подбородок... Кэри пришлось признать, что подбородок мужественный, и на этом она закончила изучать незнакомца, потому что смутилась под его проницательным взглядом.

– Нуждаетесь, Кэролайн Пейдж, – ответил он, развернулся и уверенной походкой направился к лестнице.

Глава 6

Виктор полтора часа провел на поле: попридирался немного к Бобрикову, пропесочил Цапкина, погонял Горбенко и в приподнятом настроении зашагал к столовой. Уже давно на душе не было столь спокойно и легко. Саша согласилась принять Настю (была почему-то грустной, но, может, показалось – она просто опять выдумывает какой-нибудь рецепт), Андрей приедет к одиннадцати... Поводов для радости более чем достаточно! И уже начиная с обеда все придет в норму: не нужно будет дергаться и нервничать, где там его младшая сестра, чем занимается, не пудрит ли мозги его оболтусам? До Москвы – чуть больше часа езды, сесть в машину и доехать. Теперь осталось только Настю поставить в известность и взять честное слово, что... А впрочем, честное слово не обязательно, потому что бесполезно...

– Хлеб с маслом ешь, обедать будешь уже в Москве, – сухо сказал Виктор, готовясь к вопросам и отказу. Если Настя «упрется рогом», то все его надежды рухнут. А она может упереться, потому что одно дело его пацанам глазки строить, а другое – с теткой сидеть.

– Так я все же еду в Москву?

– Да.

– Вчера мне хотелось, а сегодня уже не очень...

– Начинается, – недовольно усмехнулся Виктор. – Ешь бутерброд, я сказал.

– Ладно.